— Мне здесь нравится, — сообщил Хукер. — Тут уютно.
— Тебе не поэтому здесь нравится, — возразила я. — Тебе нравится, потому что тут единственная полуторная кровать, и мне придется спать на тебе.
— Ага, — согласился Хукер. — Жизнь прекрасна.
Я сняла кроссовки.
— Дотронься до меня, и жизнь, которую ты знал, перестанет существовать.
— Черт, ты меня обижаешь. Разве я когда-нибудь к чему-нибудь тебя принуждал?
— Я говорю о шаловливых ручках.
— У-у-у, — протянул Хукер. — Ты умеешь испортить настроение.
Он расстегнул джинсы и наполовину стянул их со своей задницы.
— Что это ты делаешь? — шепотом крикнула я.
— Раздеваюсь.
— Ни за что!
Хукер остался в футболке и плавках.
— Милая, у меня был долгий день. Я проиграл гонку, угнал грузовик и оставил труп Оскара Уэво на «аваланче». Я собираюсь спать. И не думаю, что тебе есть о чем волноваться. Я получил максимум возбуждения, которое могу выдержать в один день.
Он был прав. Что мне только в голову взбрело? Я выскользнула из джинсов и мудро стащила лифчик, не снимая футболки. Осторожно переступив через Бинза, я с трудом забралась на кровать рядом с Хукером и постаралась найти себе местечко в постели. Он лежал спиной к стене на своей половине, и я прижалась спиной к его груди на манер ложечки. Он обнял меня руками, положив одну из них на мою грудь.
— Черт возьми, Хукер, — взорвалась я. — Твоя рука на моей груди.
— Просто держу, чтобы ты не упала с кровати.
— И лучше бы я ошибалась по поводу того, что упирается мне в спину.
— Оказывается, у меня осталось немного энергии, чтобы еще немного возбудиться.
— Нет.
— Ты уверена? Ты спросила человечка в лодочке?
— Даже не думай о человечке в лодочке. Человечка в лодочке это не интересует. И если ты не успокоишься, то будешь спать на полу с собакой.
Я открыла глаза навстречу солнечному свету, пробивающемуся сквозь миленькие занавески цвета зеленой мяты. Я частично лежала на Хукере, его рука обнимала меня. И мне не хочется это признавать, но прикасаться к нему было приятно. Он все еще спал. Его глаза были закрыты, и светлые ресницы веером лежали на щеках, выделяясь на покрытом солнечным загаром и заросшем щетиной лице. Его рот был расслаблен, а тело дышало теплом и уютом. Было легко забыть о том, что он сволочь.
«Барни, Барни, Барни! Соберись, — кричала здравомыслящая Барни внутри меня. — Парень переспал с продавщицей».
«Да, но ведь мы вроде как не женаты и даже не помолвлены. Мы даже не жили вместе», — возразила распутница-Барни.
«Но вы встречались… регулярно. И спали вместе… часто!»
Я вздохнула и слезла с Хукера. Выбравшись из-под одеяла, я встала, переступила через Бинза и натянула джинсы.
Хукер приоткрыл глаза.
— Эй, — сказал он, его голос был тихим и все еще хриплым после сна. — Куда это ты собралась?
— Пора вставать и приниматься за работу.
— Не похоже, что пора приниматься за работу. Больше похоже на то, что надо спать. — Он оглядел комнату. — Где это мы?
— У Фелиции дома.
Хукер плюхнулся на спину и закрыл лицо руками.
— Огосподибожемой, мы, правда, украли грузовик?
— Угу.
— Я надеялся, что это был сон. — Он приподнялся на одном локте. — А Оскар Уэво?
— Мертв. — Я обулась и взяла лифчик. — Я иду в ванную, а потом спущусь вниз. Чую аромат свежезаваренного кофе. Встретимся в кухне.
Десять минут спустя я сидела за столом в кухне Фелиции напротив Хукера. Передо мной стояла кружка с кофе и наполненная до отказа французскими тостами и сосисками тарелка. Фелиция с дочерью стояли у плиты, готовя для череды внуков и разнообразных родственников, которая, казалось, никогда не закончится.
— Это сестра Мария-Елена, — сказала Фелиция, представляя нам сгорбленную старую леди, одетую в черное. — Она пришла из церкви на углу, когда услышала, что у нас гостит Хукер. Она большая поклонница. А этот парень за ней — брат моего мужа Луис.
Хукер пожимал руки, раздавал автографы и пытался поесть. На колено Хукера вскарабкался какой-то паренек и слопал одну из сосисок Хукера.
— Ты кто? — спросил Хукер.
— Билли.
— Мой внучатый племянник, — пояснила Фелиция, положив на тарелку Хукера еще четыре сосиски. — Младшенький Лили. Лили — средний ребенок моей сестры. Они живут у меня, пока ищут себе жилье. Недавно приехали из Орландо. Мужа Лили перевели по работе.
Все говорили одновременно, Бинз лаял на кота Фелиции, а на кухонной стойке надрывался телевизор.