Февраль — любимый месяц Палача. Летом он обычно впадает в спячку до осени, и я могу говорить почти без проблем. На самом деле после моих первых визитов к миссис де Ру пять лет назад, и после того, как я переболел сенной лихорадкой, все думали, что я исцелился. Но наступил Ноябрь, Палач проснулся — и все вернулось на круги своя. В этом году Палач особенно жесток. Когда тетя Эллис приезжала в гости, я случайно, проходя по коридору мимо кухни, услышал ее фразу, обращенную к матери: «Ей-богу, Хелен, сделай уже что-нибудь с его заиканием! Это же просто социальное самоубийство! Я никогда не знаю, что мне делать — закончить фразу за него, или просто оставить его болтаться в этой словесной петле». (Подслушивать — иногда очень полезно, потому что ты можешь узнать, что люди думают на самом деле, но в то же время, иногда подслушивать бывает очень больно и неприятно — по той же причине). Когда тетя Эллис уехала, у нас с мамой состоялся разговор — и вот я снова здесь, в кабинете миссис де Ру.
Кабинет миссис де Ру пахнет «Нэскафе». Она без конца пьет «Нэскафе-голд. 3 в 1» из пакетиков. Из мебели тут: две ветхие софы, маленький коврик цвета яичного желтка, плюс — пресс-папье в виде драконькего яйца, какая-то детская машинка и, наконец, гигантская маска Зулу из Южной Африки. Миссис де Ру родилась в Южной Африке, но однажды правительство поставило ее перед выбором: или уехать из страны или сесть в тюрьму. Не потому что она сделала что-то плохое, но потому, что она была не согласна с мнением политиков. У негров в Южной Африке почти нет прав, они живут в резервациях, в домах из грязи и тростника, и там нет ни школ ни больниц ни рабочих мест. Джулия говорит, что полицейские в Южной Африке не особенно заморачиваются насчет тюрем и законов — они просто сбрасывают обвиняемого с крыши, а потом говорят, что он пытался сбежать. Миссис де Ру и ее муж (он — индус и нейрохирург) сбежали из Родезии на джипе, оставив позади все свои пожитки и вообще прошлую жизнь. (я читал ее интервью «Малвернскому вестнику», поэтому знаю об этом так много). Южная Африка находится в южном полушарии, и времена года там совсем другие — в Феврале у них тепло и сухо. У миссис де Ру забавный акцент. Ее «да» звучит как «дя», а «взять» как «взиять».
— Ну, Джейсон, — начала она, — Как у нас дела?
Большинство людей, задавая этот вопрос, ожидают услышать «все отлично», но не миссис де Ру — она ждет правды. Так что я рассказал ей о своем завтрашнем выступлении. Говорить о заикании — почти так же стыдно, как заикаться, но с ней я чувствую себя защищенным. Палач знает, что с миссис де Ру шутить не стоит, поэтому он помалкивает, когда она рядом. И это хорошо, потому что я могу говорить как нормальный человек, но в то же время это плохо, потому что — как миссис де Ру победит Палача, если она никогда его не видела?
Миссис де Ру предложила мне поговорить с мистером Кемпси — чтобы отложить выступление на пару недель. Я объяснил ей, что уже пытался, но мистер Кемпси сказал: «мы все должны смело смотреть в лицо нашим страхам, Тейлор, и сейчас как раз твоя очередь». Все ученики должны хотя бы раз выступить перед классом — в алфавитном порядке. «Завтра мы дойдем до „Т“, а это именно та буква, с которой начинается твоя фамилия», — сказал мистер Кемпси.
Миссис де Ру издала «угу»-звук.
Мы помолчали немного.
— Как твой дневник, Джейсон?
Дневник — это идея отца. Недавно он позвонил миссис де Ру и сказал, что, учитывая мою «склонность к рецидивам», дополнительная домашняя работа была бы очень кстати. И миссис де Ру предложила мне вести дневник. Пару предложений каждый день, записывать — когда, где и на каком слове я начал заикаться и как я себя чувствовал в этот момент.
Первая неделя выглядела вот так:
Дата | Место | Слово | Чувство
12фев | столовая | «обычно» | плохо.
13фев | Спорт зал | «Саймон» | Глупо.
14фев | школьный двор | «пение» | Плохо и глупо.
15фев | телефон | «Ноттингем» | Отвратительно.
16фев | магазин Ридда | «Бумага» | Отвратительно и плохо.
17фев | Урок французского | «Сюр ле порт» | Плохо.
— Больше похоже на таблицу, чем на дневник в классическом понимании. — Сказала миссис де Ру. (Вообще-то я написал все это вчера вечером. Это не вранье, просто выдуманная правда. Если я буду записывать каждое свое столкновение с Палачем, мой дневник будет толще, чем ежедневные колонки сплетен во всех желтых журналах вместе взятых).
— Очень информативно. И аккуратно.
Я спросил, стоит ли мне продолжать вести дневник на следующей неделе. И миссис де Ру сказала, что отец будет разочарован, если я остановлюсь.