За ужином отец рассказывал маме о новичке-стажере, Дэнни Луолере, из отдела продаж.
— Он только-только закончил курсы менеджмента, ирландец до мозга костей, но, я тебе так скажу: он не просто поцеловал Камень Красноречия, он откусил от него целый кусок! И, кстати о болтливости! Крэйг Солт заскочил недавно — он вообще любитель попугать стажеров, но с Дэнни этот номер не прошел; через пять минут Солт уже ел у Дэнни с рук. Говорю тебе: этот парень — прирожденный менеджер. Когда в следующем году Крэйг Солт позволит мне расширить отдел продаж, первое, что я сделаю — найду Дэнни.
— Ну да, ирландцы всегда славились своим умом. — Сказала мама.
Потом отец спросил меня, понравилась ли миссис де Ру его идея с дневником. Когда я ответил, что идея показалась ей «очень информативной», настроение отца сильно улучшилось.
— «Информативной»? Скорее уж «совершенно необходимой». Это основной принцип Умного Менеджмента. Как я сказал сегодня Дэнни Лоулеру: «любой сотрудник хорош лишь настолько, насколько хороши его отчеты». Без отчетов ты — Титаник, пересекающий Атлантику, полную айсбергов, без радара.
— Да, но радар был изобретен во время Второй Мировой войны. — Джулия проткнула вилкой кусочек мяса. — А Титаник утонул еще до того, как началась Первая Мировая.
— Здесь, дочь моя, важен принцип. Если ты не ведешь записей своих дел, ты никогда не сможешь понять — есть ли прогресс. Это универсальное правило — оно одинаково для всех: для продавцов, для учителей, для военных, — для любого человека в системе. В один прекрасный день, пытаясь сделать карьеру в Олд Бэйли, ты поймешь это на собственном опыте, и вспомнишь мои слова: «ах, — скажешь ты, — если б я только слушала своего мудрого отца. Он во всем был прав».
Джулия фыркнула — и это сошло ей с рук, потому что она Джулия. А у меня нет права говорить отцу то, что я думаю. Я чувствую, как неизреченные слова гниют внутри меня, как пораженный мучнистой плесенью картофель в мешке. Заика не способен выиграть спор — потому что стоит тебе один раз заикнуться и — п-п-п-пиши п-п-п-ропало, т-т-ты п-п-проиграл, з-з-заика! Когда я начинаю заикаться в разговоре с отцом, на его лице появляется смесь недовольства и разочарования — совсем как в тот раз, когда он купил новенький набор инструментов и, уже приехав домой, обнаружил, что там не хватает несколько важнейших отверток.
Мы с Джулией мыли посуду, а мама с отцом сели смотреть по телеку новое «интеллектуальное» шоу, под названием «Blankety blank» с Тэрри Воганом. Участники шоу угадывали пропущенные слова в предложениях и получали за это всякие дерьмовые призы, вроде «кружечного-дерева», на ветках которого вместо плодов висели кружки.
Поднявшись к себе в комнату, я засел за домашку — миссис Коскомби задала целый параграф, посвященный феодальной системе правления. Но вдруг новое стихотворение стало затягивать меня словно водоворот — стихотворение о мальчике, который в одиночестве катается по замерзшему озеру и думает о смерти, о том, каково это — утонуть, и видит призрак утонувшего мальчишки, и призрак разговаривает с ним. Я сел за стол и начал стучать по клавишам своей печатной машинки Silver Reel. Мне нравится, что у этой машинки нет цифры «1», и я использую вместо нее букву «т».
Моя машинка — это первое, что я стал бы спасать, случись в нашем доме пожар. Раньше на первом месте были дедушкины часы «Омега», но теперь они разбиты. И это самое ужасное, что случилось со мной в том запертом доме, в том страшном сне.
На экране будильника светились цифры 21:15. Осталось меньше двенадцати часов. Дождь дробил по стеклу. В звуке дождя я слышал ритмы сотен метро-гномов, и сотен стихотворений, и сотен дыханий — не только цокот капель.
Комната Джулии — прямо надо моей; я слышал ее шаги — она прошла у меня над головой и спустилась вниз. Потом открыла дверь в зал и спросила у родителей, можно ли ей позвонить Кейт Алфрик — узнать что-то насчет домашки по экономике. Отец сказал «можно». Наш телефон располагается в коридоре, — что делает его ужасно неудобным средством общения. Если я подкрадусь к двери своей комнаты — я услышу абсолютно все.
«Да, да, я получила твою Валентинку, и конфеты тоже, но я звоню не поэтому. Я хочу узнать — ты сдал?»
Пауза.
«Просто скажи мне, Эван! Сдал или нет?»
Пауза (кто такой Эван?).
«Отлично! Прекрасно! Фантастика! Если б не сдал, я б тебя задушила. Я не могу встречаться с парнем, у которого нет водительских прав».
(«с парнем»? «задушила»?) Сдавленный смех и пауза.