Стоит только подумать о последствиях — и вот они уже перед тобой.
Девчонки прятались под зонтиками. Мальчишки в Блэк Свон Грин не ходят с зонтиками, потому что это выглядит по-гейски. (только Грант Берч пользуется зонтиком, но это другое дело — зонтик держит его шестерка Филипп Фэлпс, который ходит за ним по пятам).
Благодаря шерстяному пальто я почти не промок, но стоило мне дойти до дороги, и проезжающий автомобиль окатил меня водой из лужи. Мои носки тут же промокли и хлюпали в ботинках при каждом шаге. Пит Рэдмарли и Гилберт Суинярд и Ник Юи и Росс Уиллкокс и все остальные крутые мальчишки, ожидая автобуса на остановке, прыгали по лужам, окатывая друг друга грязными брызгами. Подом подъехал глазастый желтый автобус. Норман Бэйтс смотрел на нас из-за руля как невыспавшийся мясник на молочных поросят. Мы зашли, и двери, шипя, сомкнулись у нас за спиной. Мои наручные «Касио» показывали 8:35.
В дождливые дни школьный автобус воняет мальчишками, отрыжками и пепельницами. Передние места уже были заняты девчонками-зубрилами, которые вошли на улицах Гарлфорд и Блэкмор. Самые крутые пацаны сразу заняли места в конце автобуса. Но даже самые крутые пацаны, такие как Пит Рэдмарли и Гилберт Суинярд ведут себя спокойно, когда за рулем Норманн Бэйтс. Все знают, что с ним лучше не шутить. Однажды Плуто Новак открыл в автобусе запасный выход. Бэйтс остановил автобус, прошел между рядами, схватил Новака за шкирку, протащил его вперед и буквально вышвырнул на улицу. «Я тебя засужу! Ты мне руку сломал, скотина!» — кричал Плуто Новак из кювета.
В ответ на это Норман Бэйтс чуть подался вперед, вытащил изо рта дымящуюся сигарету, высунул язык и медленно, спокойно затушил ее о кончик собственного языка. Мы слышали шипение. Бэйтс просто бросил бычок в кювет, вслед Плуто Новаку, потом вернулся за руль — и мы просто поехали дальше.
Никто и никогда с тех пор не прикасался к запасному входу.
Дин Моран зашел в автобус на остановке «Драггерский тупик», на краю деревни.
— Привет, Дин, — сказал я, — если хочешь, тут есть свободное место.
Моран был так благодарен мне за то, что я назвал его по имени на глазах у всех, что тут же уселся рядом со мной.
— Господи! Если этот ливень будет продолжаться, то к вечеру весь Аптон будет под водой. И Ворчестер. И Тексберри.
— Определенно. — Я старался быть дружелюбным. Сегодня после уроков даже Человек-Невидимка не захочет сидеть рядом с Д-д-д-жейсоном Т-т-т-ейлором, шк-шк-школьным з-з-з-заикой.
Мы с Мораном играли в крестики-нолики на запотевшем стекле. Моран успел выиграть еще до того, как мы добрались до перекрестка Велланд.
Моран учится в классе мисс Уэлч, его класс на предпоследнем месте в рейтинге успеваемости. Но Моран отнюдь не дурак. Проблема в том, что если он будет учиться слишком хорошо, его могут побить.
Я смотрел в окно и видел одинокую черную лошадь в поле — она выглядела несчастной. Но я-то знал, что через двадцать одну минуту я буду выглядеть еще несчастней.
Обогреватель под моим сидением работал так сильно, что через несколько минут мои штаны облепили мои ноги, как второй слой кожи.
Раздался громкий звук — кто-то пернул. Гилберт Суинярд закричал:
— Хлюпик сбросил газовую бомбу!
Хлюпик оскалился, обнажив коричневые зубы, потом высморкался в свой пакет для завтрака и швырнул его в ребят. Пакет завис в воздухе и приземлился на колени Робину Сауту в заднем ряду.
Как раз в этот момент автобус подъехал к школе, и все мы высыпались из него, как бобы из стручка. В дни, когда на улице сыро, мы все толпимся в школьном коридоре в ожидании звонка. На полу — целая мозаика из мокрых грязных следов, кругом — дети в мокрых куртках с капюшонами, и учителя, кричащие на них за то, что они слишком громко кричат. Я бросил взгляд на часы, висящие над входом в учительскую (туда обычно заводят провинившихся учеников и заставляют стоять в углу) — часы сказали, что жить мне осталось восемь минут.