“Я думаю, милорд, что с разбойниками больше не будет никаких неприятностей, - сказал Сэр Ченс.
Белое лицо Лорда-Рыцаря сияло, как шрам. “А ты как думаешь?- Он снова облизнул губы.
“Ну...я не знаю, что это прекратится сразу, но вот это ... - он указал большим пальцем вверх на тринадцать зияющих новых голов. По серебристому мосту пробежала крыса, за ней-еще одна. То, что вороны днем не пробовали на вкус мертвой плоти-щеки, глаза и языки, - крысы отведают сегодня вечером. - Слухи пойдут в деревню и лес. Все успокоится, милорд.”
Лорд-Рыцарь сидел неподвижно, едва дыша, и в его глазах появился странный блеск, когда они остановились на Ченсе. Палач снова вздрогнул, набрал воздуха, чтобы заговорить, что-то объяснить, заверить своего командира, что теперь все действительно будет спокойно. Со временем он перестал дышать и ничего не сказал. Лорд Тагол смотрел на него, но Ченс не думал, что Рыцарь Черепа действительно видит его. Ченс был уверен,что странный рыцарь уже мысленно отпустил его. Рыцарь задумался сначала об одном, потом о другом. Должен ли он уйти, приняв молчание за согласие отпустить?
- Иди обратно. Возвращайся. Сегодня.”
М-милорд?- Эти слова испугали Палача, и он уже повернулся, чтобы уйти.
- Сходи еще раз.”
- Но ... - Ченс откашлялся и заговорил более твердо. “Вам нужны еще головы, милорд?”
Глаза Тагола внезапно стали острыми, взгляд тяжелым и пристальным. Под пристальным взглядом командира Ченс Палач почувствовал, как его сердце сжалось, сжалось, словно его сжала жесткая рука. Он задыхался и чувствовал, как сжимается его горло. Боль пронзила все его тело, пронзила грудь, пронзила руку.
“Милорд!..”
Сэр Ченс запрокинул голову, задыхаясь и пытаясь закричать. Он увидел мост, отрубленные головы и крысу, копошащуюся на древке ближайшей пики. В его собственной голове гремел голос, слова сверкали в его черепе, как молния.
Никогда не задавай мне вопросов. Иди. В лес. Сейчас.
Было еще что-то, приказ, не оформленный словами, настойчивая воля его господина текла в него, через него.
Когда он снова обрел способность видеть, Лорд Тагол уже ушел, направляясь к низкому каменному зданию, служившему ему штаб-квартирой. Рядом с рыцарем шла еще одна фигура-эльф, судя по худощавому телосложению. Рашас из Талас-Энтии. - Голос эльфа снова донесся с легким ветерком, поднявшимся в жалобе. Сэру Ченсу, у которого голова раскалывалась от боли, показалось, что он слышит голос из-под воды.
Сир Эамутт Тагол ничего не сказал сенатору, даже не повернул головы, чтобы посмотреть на него или узнать. Он пошел дальше, оставив эльфа позади.
Сознание Сира Чеса, когда оно внезапно прояснилось, было заполнено приказами его лорда, изображениями карт, рек, дорог. Планы его господина были ему совершенно ясны.
Он соберет отряд хороших рыцарей. Теперь в королевстве должны быть сторожевые посты, посты охраны на Квалиностской дороге. Станции будут укомплектованы людьми-форпосты под командованием лорда Тагола. Они будут установлены, чтобы быть уверенными, что те, кто путешествовал по дороге, действительно были гражданами королевства, едущим по своим обычным делам. Разбойники больше не будут считать хорошие дороги, построенные рыцарями, удобным местом для охоты за добычей. Дань пройдет, мир будет обеспечен.
"Будет порядок", - подумал сир Ченс, хотя и знал, что эта мысль, эта настойчивая уверенность-не его собственная, а всего лишь отголосок воли Тагола.
Ченс поежился в поднимающемся тумане. У него болела голова; когда он закрывал глаза, ему казалось, что он чувствует запах яда. Он глубоко вдохнул через нос и выдохнул через рот. Он не чувствовал ни запаха, ни вкуса ничего, кроме Туманного воздуха Квалинести, но сама земля, казалось, дрожала под его ногами. У Ченса кровь застыла в жилах.
Ему придется снова отправиться туда, сегодня же, на дороги, где лес Квалинести беспокойно двигался перед глазами, и он выполнит приказ Лорда Тагола.
Глава 4
Кериан проскользнула сквозь первые тени конца дня-хорошенькая служанка с завязанными сзади волосами, одетая в одежду простого покроя, грубую хлопчатобумажную рубашку, штаны из тяжелой, пригодной для работы коричневой ткани и черные сапоги. Если бы не Лента, вплетенная в ее толстую золотую косу, она не была бы отмечена цветами своего хозяина.