Эмма взглянула на свои ноги. Ее новые матерчатые сандалии покрылись слоем пыли, так что яркие логотипы, вышитые по бокам, вообще не были видны. Джинсы внизу тоже стали серыми от пыли, а одна штанина была выпачкана чем-то вроде машинного масла. На какое-то мгновение Эмме показалось, что она смотрит на чьи-то чужие ноги.
Она зашагала в сторону, противоположную от Дэниэла, выкрикивая как можно громче:
— Э-эй! Здесь есть кто-нибудь?
За ее спиной странным эхом раздавался голос Дэниэла, который выкрикивал те же самые слова.
Дойдя до песчаного участка, Эмма наклонилась к земле в надежде что-нибудь обнаружить, но видна была лишь цепочка следов в форме звезды, оставленных какой-то большой птицей. С тоской подумав о бутылках с водой, которые остались в машине, она вытерла пот с лица рукавом своей рубашки. Как же здесь жарко и сухо! Два-три дня без еды прожить можно, но три дня без воды при такой жаре — очень маловероятно. Хотя дети часто оказываются выносливее взрослых. Дольше умирают...
Эмма продолжала шагать вперед, останавливалась, выкрикивала «Э-эй!» и все время пристально всматривалась в окрестности. Она уже потеряла счет времени, как вдруг услышала, как Дэниэл окликнул ее по имени. Она повернулась и увидела, что он машет ей рукой, призывая идти обратно к могиле.
— Вы что-нибудь нашли? — спросила она с надеждой в голосе, приблизившись к Дэниэлу.
— Нет, ничего.
— Может, ее кто-то спас?
— Сюда редко заходят люди. У подножия горы есть вода, и там находится деревня. Но здесь коровам есть нечего.
— За два дня она могла далеко уйти.
— Да, — согласился Дэниэл. — Нужно организовать поиски. Мы должны сообщить в полицию. Как только положим назад камни, сразу же поедем.
Несколько минут они оба молча стояли и смотрели на лицо женщины. Оно было настолько умиротворенным, что казалось, будто она просто крепко спит.
— Интересно, что с ней случилось? — спросила Эмма.
— Может быть, от болезни, а может, произошел несчастный случай, — отозвался Дэниэл. — Если бы ее убили, тело бы спрятали. А здесь, наоборот, кто-то хотел уберечь тело, накрыв его сверху камнями.
Эмма нахмурилась.
— Кто мог это сделать? Может быть, ее муж? Или проводник?
— Нет, здесь следы только женщины и ребенка. Маленький отпечаток ноги ребенка как раз такого возраста, что и девочка на фотографии.
— На вид ей около семи лет.
Эмма практически безошибочно угадывала этот возраст — в ее сознании навсегда сохранился образ маленькой девочки, которой она была сама, когда ее жизнь так резко изменилась. Каждый раз, встречаясь с семилетними детьми — у двоих ее коллег по институту были дети этого возраста, — она невольно ловила себя на мысли, что пытается провести связь между собой и ними. Однако они всегда казались ей младше, чем она в их возрасте, — во всяком случае такой она себя помнила. Она была уверена, что они больше зависят от взрослых и более капризны.
Эмма покачала головой.
— Я просто не представляю, как такой маленький ребенок мог кого-то похоронить, тем более свою собственную мать.
— Страшно подумать, что ребенок мог такое испытать. Кроме того, очень странно, что у европейской девочки хватило сил перетаскать столько камней. Белые дети очень медленно растут. Однако другого объяснения на ум не приходит.
— Если она смогла похоронить мать, то, скорее всего, у нее хватит самостоятельности позаботиться и о себе самой. Нужно как можно скорее отправляться на поиски.
Наклонившись, Эмма аккуратно накрыла лицо женщины платком. Затем вместе с Дэниэлом они заново положили сверху камни. С каждым новым камнем одна за другой скрывались из виду маленькие птицы, из которых состоял узор на платке. Когда они закончили, Эмма нарвала небольшой букетик цветов — таких же розовых безлистых цветов, которые она видела в лаборатории, — и положила его в изножье могилы. Пока Дэниэл собирал содержимое сумки, она стояла и смотрела на загнутые лепестки цветов, лежавших на твердом темном камне. Легкий ветерок коснулся ее лица, и она почувствовала аромат свежесорванных цветов. Где-то вдалеке послышался высокий, немного сдавленный птичий крик.
Эмма представила, что могла испытывать эта женщина перед смертью. Страшно подумать, с какой мукой она покидала этот мир. Когда умирала Сьюзан, она, по крайней мере, знала, что Эмма находится дома, на попечении отца и миссис Макдональд. Но умереть вот так, зная, что оставляешь своего ребенка одного, лицом к лицу со страшными опасностями... Обхватив себя руками, Эмма задумчиво смотрела на груду камней. В воздухе чувствовалось какое-то напряжение, как будто кто-то задержал дыхание. У Эммы возникло странное ощущение, словно дух мертвой женщины находится рядом с ней и просит, чтобы она сделала то, что та не смогла, — найти девочку и вернуть ее целой и невредимой домой.
Эмма судорожно вытерла лицо рукой. Она чувствовала себя потерянной.
«Слишком много впечатлений для одного дня, вот и мерещится всякое», — подумала Эмма. Она повернулась и зашагала в сторону машины, однако мысли, которые ее посетили, никуда не исчезали и, наоборот, еще глубже врезались в ее сознание. Они как будто подталкивали ее в спину.
— Где здесь полицейский участок? — спросила Эмма у Дэниэла.
— В Малангу. — Он махнул рукой куда-то вправо от машины.
В той стороне на всем видимом пространстве простиралась пустыня: все та же каменистая безжизненная равнина серого цвета.
— Мы можем поехать прямо через пустыню?
— Нет, нам придется вернуться на ту дорогу, по которой мы приехали, — ответил Дэниэл, покачав головой. — Кроме того, я думал, что вам захочется вернуться на станцию. Я бы мог вас туда завезти. Мози, скорее всего, уже вернулся из деревни.
— Нет, я поеду с вами.
Дэниэл с удивлением посмотрел на нее, но затем кивнул, как будто понял, что ее приоритеты изменились. Эмме показалось, что он посмотрел на нее с большим уважением.
— Мы можем поехать в Малангу прямо отсюда. Но, по правде говоря, я так еще никогда не ездил.
— У вас есть карта?
— Я ими не пользуюсь, — заявил Дэниэл, всматриваясь вдаль по направлению к Малангу. — Я давно не бывал в этих местах, но некоторые участки мне хорошо знакомы еще с детства, когда я пас здесь скот. Есть вероятность, что мы не сможем тут проехать, однако рискнуть стоит. Так мы гораздо быстрее доберемся до Малангу.
— Тогда поехали.
Дэниэл достал с заднего сиденья машины канистру и залил в бак бензин, запах которого моментально распространился в воздухе. Эмма нетерпеливо поглядывала на часы.
Когда они наконец отъехали, Эмма обернулась. Маленькое розовое пятнышко виднелось на темно-сером фоне. Оно становилось все меньше и меньше и вскоре совсем исчезло.
Глава 4
Эмма облокотилась о дверь машины и опустила голову на ладонь. Равномерное покачивание «лендровера» и непрекращающийся гул мотора могли легко склонить ее в сон, если бы не сильные переживания этого дня, из-за которых перед ее глазами все время возникали яркие отчетливые образы.
Они объехали несколько глубоких оврагов, в одном месте им пришлось даже возвращаться. Однако ближе к вечеру местность постепенно начала меняться, превращаясь из плоской каменистой пустыни в поросший кустарником бушленд. Вдалеке показалась деревня масаев, куда Дэниэл и направил машину. Деревня представляла собой скопление серых земляных хижин внутри кольца из пыльного колючего кустарника. Тут же паслись небольшие группы ослов такого же серого цвета, как и все остальное вокруг. Когда они подъехали поближе, Эмма увидела коров и коз, а также овец с такой же рыжей шерстью и плоскими короткими хвостами, как у того ягненка, которого лечил Дэниэл. На фоне этого блеклого пейзажа яркими пятнами выделялись красные одежды пастухов. Проезжая мимо них, Дэниэл махнул им рукой в знак приветствия, и они в ответ подняли свои копья и длинные палки, которыми погоняли скот.
— Как здесь можно выжить? — спросила Эмма, когда деревня осталась позади. — Ведь тут нет ни еды для скота, ни воды для полива.