Мойра вкратце сообщала ей, что мыши из группы MS4 благополучно родились с помощью кесарева сечения и отданы новой приемной матери.
«Очень хорошо», — сказала про себя Эмма.
Эти мыши были выведены с особой генетической мутацией, необходимой для ее нового исследования. Но животные оказались не в состоянии выращивать свое потомство, и поэтому новорожденных мышат приходилось отдавать приемным матерям. Никто не был уверен в том, что эта идея сработает, и поэтому Эмма была рада узнать, что все прошло хорошо. Это значит, что по возвращении домой она сможет без промедления приступить к разработке своего нового проекта.
Закрыв почтовый ящик, Эмма встала из-за компьютера, подошла к барной стойке и села рядом с Мози.
— Вы быстро справились, — сказал он. — Обычно туристы долго сидят в Интернете.
— Мне нужно было проверить только письма по работе, — улыбнувшись, ответила Эмма. — Сами знаете, от работы не убежишь!
Тут на площадь выехала машина и направилась прямиком к полицейскому участку. Это был внедорожник, покрытый слоем характерной серой пыли из пустыни. Машина припарковалась перед участком, на территории, огороженной белыми булыжниками.
— Выглядит как одна из машин поисковой команды, — заметила Эмма. Ее снова охватило беспокойство за судьбу Энджел.
— Дай Бог, чтобы ее нашли, — ответил Мози.
Эмма сделала глубокий вдох, стараясь ослабить внутреннее напряжение. Внимание ее привлек большой полосатый кот, сидевший тут же на одной из скамеек. Животное выглядело наполовину диким: со шрамами на морде, с порванным ухом и проплешинами на теле. Кот вытянул жилистую заднюю ногу и начал вылизывать свой редкий мех. Неожиданно мимо пролетела резиновая тапка и ударила животное прямо по голове. Кот молниеносно спрыгнул со скамейки и скрылся из виду. Обернувшись, Эмма увидела того же самого мальчугана, который обслуживал их во время их первого визита. Довольный собой, он подошел, чтобы забрать свою тапку.
— Вот и Дэниэл приехал, — сказал Мози и встал со стула.
Дэниэл ждал их на ступеньках перед дверью в участок. Он снова заправил рубашку в брюки. У Эммы сложилось впечатление, что он нервничает. Мози остался сидеть в машине, довольный тем, что оказался в стороне от этой истории.
Войдя в кабинет, они увидели, что с их последнего визита тут практически ничего не изменилось. За исключением того, что на столе было чуть больше папок и прочих бумаг, а вдоль стены стояли ящики с пепси-колой. Офицер сидел на своем привычном рабочем месте.
Он коротко поздоровался с Эммой по-английски и уже на суахили обратился к Дэниэлу с более развернутой речью. Эмма с нетерпением вслушивалась в их разговор, стараясь уловить момент, когда закончится обмен любезностями.
— Вы нашли девочку? — не выдержала она.
Офицер покачал головой.
— К сожалению, пока что поиски не дали никакого результата.
От неожиданности этого заявления Эмма открыла рот и крепко схватилась за край письменного стола.
— И нигде нет даже следов ее присутствия?
— Некоторые следы мы нашли. Они уходят на довольно приличное расстояние от могилы. Но самой девочки нигде нет. — Полицейский опять покачал головой. — И есть еще одна плохая новость. По следам видно, что с ней была львица. С детенышами.
— Да, это похоже на правду, — сказал Дэниэл. — Я видел следы какого-то более мелкого животного. Но они были слишком нечеткими, и я не смог как следует их разобрать.
— Тут сомнений быть не может. Чуть дальше мы нашли хорошие отпечатки следов, — заявил полицейский и, обратившись к Эмме, продолжил: — Львица с потомством может быть очень опасна. Она защищает своих детенышей и вынуждена искать более легкую добычу, чтобы не оставлять их надолго без присмотра.
— А вы нашли какие-либо доказательства того, что она напала на девочку?
Офицер немного замялся, но потом все-таки ответил:
— Мне очень жаль об этом говорить, но девочка очень маленькая. Если львица ее съела, то от нее мало что осталось. А потом не забывайте, что есть еще гиены и стервятники.
Слова офицера, казалось, повисли в воздухе.
— Но все же мы кое-что нашли. — Полицейский открыл выдвижной ящик стола, достал оттуда маленькую темно-красную книжицу с золотым тиснением на обложке.
Эмма разобрала слова Европейский Союз... Великобритания...
Офицер открыл паспорт на странице с фотографией и именем. Эмма тут же узнала лицо умершей женщины, хотя на фото ее белокурые волосы были коротко острижены, а на лице был макияж. Одетая в белое платье, с серебряной цепочкой на шее, она выглядела как самая обычная туристка из Англии. Однако смелое выражение ее глаз и легкий намек на улыбку подсказывали Эмме, что эта женщина должна была обладать большой степенью внутренней свободы.
— Ее звали Лаура Джейн Келли, — сказал полицейский. — Гражданка Великобритании. Въехала в Танзанию по туристической визе, но это случилось около десяти лет назад. Никаких сведений о том, что она получила разрешение на работу. По всей видимости, она проживала здесь нелегально.
Офицер нахмурился. Его последние слова крепко засели в голове у Эммы. По ее представлениям, жизнь человека вне закона должна быть полной свободы и опасностей и для этого нужно иметь достаточную храбрость и отчаянность. Словом, это была жизнь, для которой у нее самой, по ее собственному разумению, никогда бы не хватило смелости.
— Мы сообщили в Британскую Верховную комиссию, — добавил полицейский, — и уже нашли ее ближайших родственников.
Мысли Эммы вновь обратились к Энджел. Если девочка найдется — а надежда на это еще не умерла, — этот ближайший родственник, скорее всего, и будет тем человеком, которому доверят ее воспитание.
— Кто это? — спросила Эмма. — Они здесь, в Африке?
— Я не имею права разглашать данную информацию, — ответил офицер. — Но зато могу сказать, что мы знаем причину смерти Лауры Келли.
Эмма удивленно вскинула брови. Не может быть, чтобы за такое короткое время они провели вскрытие.
— Тело достали из-под камней и тщательно осмотрели. Можно сказать с абсолютной точностью, что она умерла от укуса змеи.
— Укуса змеи! — воскликнула Эмма.
Ее передернуло от одной мысли о том, что европейская женщина могла умереть такой смертью. Эмме это показалось странным и даже диким. Но это Африка. Этот прекрасный континент, где в мгновение ока можно распрощаться с жизнью, будь то от вируса лихорадки Оламбо, от когтей дикого животного или укуса ядовитой змеи.
— Поэтому у нас нет никаких других подозрений, — добавил полицейский.
В эту минуту отворилась дверь и в комнату вошел человек. Он был такого же невысокого роста, как полицейский, но в то же время такого же худощавого телосложения, как Дэниэл. На нем были зеленый берет, темно-зеленая рубашка и такие же брюки. Он вскользь посмотрел на Дэниэла и Эмму. Под его широкими скулами проходило несколько ровных и глубоких шрамов фиолетового цвета, расположенных на равном расстоянии друг от друга.
— Это господин Магома, главный смотритель северного региона национальных парков Танзании, — представил его офицер, а затем, показав рукой на Дэниэла с Эммой, добавил: — А это те люди, которые нашли тело женщины.
Магома взглянул на них так, будто только что их увидел.
— Ужасно, что девочка погибла, — сказал он.
— Но вы же не знаете это наверняка, — нахмурившись, возразила Эмма. — Пока что мы знаем только то, что она пропала.
— Боюсь, она уже мертва, — ответил Магома. — Ее съела львица. Другого варианта быть не может. Наш следопыт сказал, что львица была ранена, к тому же у нее детеныши. Эти два факта говорят о том, что она сейчас очень опасна. Но даже это не главное.
— А что же тогда главное? — спросила Эмма, закусив губу. Она не была уверена, что хочет слышать его ответ. Ей не нравился жесткий тон его голоса.
— Речь идет о местности, откуда хозяин питомника берет своих львов. Львица, съевшая девочку, скорее всего, одно из его животных. — Рот Магомы скривился от отвращения. — Это не совсем нормальные львы: они ведут себя непредсказуемо. У нас с ними уже были проблемы. Я пытался закрыть питомник, и, возможно, на этот раз власти меня наконец услышат.