Она еще сильнее покраснела, и Лайон улыбнулся.
– Открой глаза, Кристина. Посмотри на меня, – проговорил он голосом, мягким, словно летний ветерок.
Его нежные речи привели ее в трепет. Слова любви. Почти такие же слова говорил Черный Волк Мерри, когда думал, что они одни. Означает ли это, что Лайон хочет стать ее парой? Кристина чуть было не задала этот вопрос, но потом поняла, что это неприлично. Лайон ведь англичанин, напомнила она себе, а у них совсем другие законы, и она не должна забывать об этом.
– Я никогда бы не решилась флиртовать со львом, – выпалила она. – Это слишком опасно.
Руки Лайона легли на ее шею. Он даже толком не знал, чего ему больше хочется в данный момент: поцеловать ее или задушить? Да, эта женщина постоянно сбивала его с толку своими неожиданными высказываниями. Он ощущал бешеный стук ее сердца.
– В твоих глазах нет никакого страха, но твое сердце говорит правду. Тебя пугает твое влечение ко мне?
– Какой вы, однако, самоуверенный человек, – сказала Кристина. – Я и в самом деле так напугана, что могу упасть в обморок, если вы не отпустите меня сию же минуту.
Лайон засмеялся, давая ей понять, что воспринимает ее слова как шутку. Он склонился над ней, почти касаясь ее губами.
– Разве ты не говорила мне, что я настолько неотразим, что мне невозможно отказать?
– Нет, – прошептала она. – Я сказала, что вам почти невозможно отказать. Почти. В этом вся разница.
Кристина попыталась улыбнуться, но это ей не удалось. Она была слишком занята борьбой с непреодолимым желанием прижаться к нему, почувствовать его руки, попробовать его на вкус. Она хотела, чтобы ее запах смешался с его запахом.
Она понимала, что это запретное, опасное желание. Одно дело дразнить детеныша и совсем другое – играть со взрослым львом. Напряженность в глазах Лайона говорила ей о том, что в своем упорстве он будет подобен голодному льву. Он поглотит ее, если она не сумеет защитить себя.
– Лайон, – прошептала она, раздираемая между желанием и необходимостью быть осмотрительной. – Вы должны помочь нам преодолеть это влечение. Я все забуду, если вы не захотите помочь.
Он не понимал, о чем она говорит. Что она может забыть? Может быть, он неверно понял? Ее акцент стал настолько заметен, что он уже не был уверен, что правильно понял ее.
– Я собираюсь поцеловать тебя, Кристина, – сказал он, схватив ее за подбородок прежде, чем она успела отрицательно покачать головой. – Всего один поцелуй, – пообещал Лайон.
Он потерся подбородком о ее макушку, вдохнул ее нежный аромат и тихо, удовлетворенно вздохнул. Потом он взял ее руки и положил их себе на плечи.
Боже, как она была нежна! Его ладони скользнули по ее рукам, и он почувствовал, как по ней прошла волна дрожи. Он властным движением притянул ее к себе.
Он слишком долго собирается, подумала Кристина, чувствуя, что больше не в силах бороться. Она только чуть-чуть коснется его, и ее любопытство будет удовлетворено. А потом она вернется в зал и совершенно забудет о Лайоне.
Кристина привстала на цыпочки и быстро коснулась губами его подбородка. Потом она сдержанно поцеловала его в губы и почувствовала, как он сразу напрягся. Кристина откинулась назад, увидела его улыбку и поняла, что он одобряет ее смелость.
Но его улыбка внезапно погасла, когда она провела кончиком языка по его нижней губе. Лайон вздрогнул, словно его поразил удар молнии, и притянул ее к себе так, что их тела слились. Он уже не думал о том, что может ее испугать. Его руки не давали ей пошевелиться. Он не отпустит ее, пока сам этого не захочет.
Кристина вдруг попыталась отвернуть голову, и дрожь, которая ее в этот момент сотрясла, заставила Лайона подумать, что ее, очевидно, начинают мучить сомнения.
– Лайон, пожалуйста, мы…
Его рот нашел ее губы, мгновенно заглушив все протесты. Он дразнил и мучил ее, побуждая приоткрыть рот. Кристина откликнулась. Ее пальцы зарылись в его волосы. Лайон застонал, потом его язык вонзился между ее губами.
Кристина забыла об осторожности. Ееруки вцепились в плечи Лайона, и жар его тела слился с ее жаром. Стон вырвался и у нее. Язык Кристины отправился исследовать чудесные глубины.
Огонь забушевал у Лайона в крови. Он вновь прильнул к ней в горячем, неистовом поцелуе. О, какая это была блаженная мука! И он не хотел, чтобы она прекращалась. Кристина целовала его так, что он решил: у нее все же были мужчины. Но Лайон сказал себе, что ему это безразлично. Желание уложить ее в постель при первой же возможности затмевало все остальное.
Лайон никогда не испытывал такого необузданного желания. Кристина застонала. И этот звук, раздавшийся откуда-то из глубины ее горла, чуть было не лишил Лайона остатков здравого смысла. Он понял, что вот-вот полностью потеряет контроль над собой, и резко отпрянул.
– Сейчас не время и не место, милая, – проговорил он срывающимся шепотом.
Он глубоко вздохнул и отчаянно попытался не смотреть на ее губы. Такие мягкие, такие возбуждающие! Она сейчас выглядела так, словно ее долго целовали. Впрочем, так оно и было, и Лайон видел, что ей так же трудно взять себя в руки, как и ему.
Это радовало. Ему даже пришлось самому снять со своих плеч ее руки, потому что Кристина, похоже, была не в силах пошевелиться. Она только не отрываясь смотрела на него, и ее глаза приобрели глубокий сине-фиолетовый оттенок. Цвет страсти, подумал Лайон, целуя кончики ее пальцев, прежде чем отпустить ее.
– Я узнаю все твои секреты, Кристина, – прошептал Лайон, думая о том наслаждении, которое они могут доставить друг другу в постели.
Его обещание вонзилось в ее сознание кинжалом. Кристина решила, что он только что пообещал выяснить все о ее прошлом.
– Оставьте меня в покое, Лайон, – прошептала она. Она обошла его, вошла в арку и затем повернулась, чтобы бросить на него последний взгляд. – Ваше любопытство может стоить вам жизни.
– Жизни?
Она покачала головой, показывая, что не собирается распространяться на эту тему.
– Мы удовлетворили друг друга поцелуем. Этого было достаточно.
– Достаточно?
Его рык эхом полетел за ней в гостиную. Сердце Кристины колотилось, и она благодарила богов за то, что гости все еще были в столовой. Рядом с ее тетей стоял свободный стул. Кристина немедленно села и попыталась сосредоточиться на скучной беседе, которую Патриция вела с хозяевами дома.
Спустя несколько минут в дверях появился Лайон. Лорд Бейкер был вне себя от восторга. Очевидно, и он, и все остальные гости решили, что маркиз Лайонвуд только что прибыл.
Кристина коротко кивнула Лайону и отвернулась. Это несказанно обрадовало графиню. Старуха даже похлопала Кристину по руке, впервые проявив таким образом одобрение по отношению к племяннице.
Лайон столь же демонстративно не обращал внимания на Кристину. Он был, разумеется, в центре внимания: титул и богатство возвышали его над всеми. Мужчины немедленно окружили его. Большинство женщин также покинули свои места. Они столпились, словно стая перепелок, в унисон кивая головой и хлопая ресницами каждый раз, когда Лайон смотрел в их сторону.
Кристина больше не могла наблюдать эту отвратительную сцену и вернулась в гостиную.
Лайон же оказался втянутым неутомимым хозяином дома в беседу о севообороте. Он скорее слушал, чем советовал, используя это время для того, чтобы обрести душевное равновесие. Хотя это никак не отражалось на его лице, внутри все так и клокотало от гнева.
Черт, она снова отмахнулась от него! Дважды за один вечер! Это уже своеобразный рекорд, сказал он себе. А как она хороша! Она даже заставила его поверить, что так же пылает страстью, как и он. Ну прямо маленькая искусительница!
Лайон чувствовал себя так, словно его только что окунули с головой в сугроб. Да, она удовлетворила его любопытство. Проблема, однако, была в том, что он не насытился ею, этим вкусом горячего, дикого меда. И пока лорд Бейкер увлеченно расписывал достоинства ячменя, в ушах Лайона вновь зазвучал протяжный стон Кристины, сопровождавший их поцелуй. Конечно, с её стороны все это было лишь игрой, но воспоминание по-прежнему будоражило его кровь.