Моя интуиция меня не подвела - за очередным поворотом показалась тяжелая темно-красная дверь, укреплённая металлическими пластинами. Вервольф из сопровождения толкнул ее, и мы вошли внутрь. Да, шкура одного из бывших королей клана из-за трона никуда не делась. Я поморщилась.
Оборотни охраны разошлись: двое встали у дверей, двое присоединились к оцеплению, рассредоточившемуся вдоль стен. Бобо, все так же сжимая мое плечо мертвой хваткой, потащил меня к центру зала. На то, чтобы глаза, привыкшие к темноте, приспособились к яркому освещению, царившему здесь, ушло некоторое время, поэтому детали обстановки я оценила не сразу. А оценивать было что.
Пол вокруг трона застелили коврами, на которых были разбросаны подушки разного размера. На фоне спартанской обстановки зала и каменных стен эти декорации выглядели аляповато и чересчур театрально, но я сегодня забыла удостоверение полиции моды, так что рвущиеся наружу комментарии пришлось проглотить. С двух сторон от трона стояли два явно дорогих антикварных стула с резными спинками. Здоровенная каменная глыба с желобками, в которых я не без содрогания опознала кровостоки, диссонировала со всем этим постановочным великолепием, но именно она завладела моим вниманием на все сто процентов. С трудом оторвав взгляд от алтаря, я попыталась рассмотреть тех, кто восседал на стульях. Это удалось не сразу - особы, сидящие на них, ускользали от внимания, и, чтобы прямо посмотреть на них, требовалось сосредоточиться.
На центральном троне восседала худенькая девушка лет семнадцати в элегантном голубом платье. Бледная кожа, тонкие серебристые волосы и тон платья делали ее похожей на ледяную статуэтку, всю из себя хрупкую, изящную и недоступную. На левом троне сидел мужчина лет сорока пяти-пятидесяти с настолько заурядной внешностью, что фраза “менеджер среднего звена” сама собой выкристаллизовывалась в мозгу. Словно чтобы соответствовать этому образу, мужчина был одет в дешевенький деловой костюм. У его ног на подушке сидел молодой парень с растрепанными и давно не стриженными темными волосами. Он был очень худ, из-под замызганного спортивного костюма проглядывали острые ключицы а мешки под глазами могли посрамить любого героинового наркомана. Когда мой взгляд коснулся его, он поднял глаза. Я никогда не видела настолько пронзительных серых глаз и тяжелого взгляда, как у него. В его взгляде читалась такая горькая смесь гнева и обреченности, что я вздрогнула. Встретившись со мной глазами, парень тут же опустил взгляд к полу. Вернув контроль над эмоциями, я продолжила инспектировать обстановку. На шее поразившего меня молодого мужчины виднелся толстый и довольно грубый ошейник из черной кожи, к которому был приклепан замысловатый вензель из серебра - там, где бляха касалась кожи, краснели ожоги. Символа я не узнала, но в том, что он был оккультной природы, сомневаться не приходилось.
На правом троне сидел невысокий крепко сбитый мужчина средних лет, одетый в простецкую футболку и джинсы. Единственный из всех троих он сидел так, будто сгорал от нетерпения, и его напряженная поза просто кричала о том, что он готов броситься в бой.
Итак, Жанесса, Олаф и Борис.
На осмотр помещения и оценку ситуации у меня ушло от силы полминуты. Оценив баланс сил, я вернула взгляд к девушке в голубом.
Конец ознакомительного фрагмента