Мальчик разочарованно направился к кораблю, но тут же замер в изумлении. На набережной был укреплен огромный красно-белый кран. Длинная рука крана склонилась к «Кирке». У подножия одной из мачт суетилась практически вся команда. Крюк крана зацепил мачту и бессильно провис.
Вдруг над кораблем пролетел крик. Матросы разбежались, а мачта поднялась и… повисла в воздухе.
— Что происходит? — спросил Чарли у одного из портовых рабочих.
— Отойди! — прикрикнул на него тот. Мачта качнулась в опасной близости от мальчика. — Не стой тут! Отойди, тебе говорят!
Чарли вытаращил глаза и испуганно отскочил.
Кран повернулся, и огромная мачта мягко легла на берег.
— В чем дело? — спросил мальчик, на этот раз у какого-то матроса.
— Снимаем мачты, — невозмутимо ответил мужчина. — Мы же не пройдем под мостами на Сене с такими великанами. Они пока тут полежат, на складе. На обратном пути заберем. Иди, малыш, не путайся под ногами.
Чарли встал немного поодаль, завороженно наблюдая, как кран отцепил вторую мачту, а вслед за ней и третью, уложив их рядом с первой. В этот момент Маккомо позвал помощника и велел сходить к кладовщику, чтобы напомнить о доставке свежего мяса для львов. Денег у дрессировщика, правда, пока не было, но он обещал расплатиться при первой же возможности. Затем мальчик должен был сбегать в табачную лавку за черной папиросной бумагой для отвратительных сигарет, которые так любил укротитель.
Чарли обрадовался возможности сойти на берег.
У причала кипела жизнь: на суда грузили свежий хлеб и овощи. Тонкие шланги, извиваясь, как гигантские змеи, тянулись к резервуарам с водой. Мальчик быстро разыскал «Табак» — магазинчик всевозможных курительных принадлежностей. Оказалось, что французским он владеет вполне прилично; во всяком случае, продавец его понял без труда. По пути Чарли пытался выискать кота или кошку. Как назло, все четвероногие будто сгинули с причала. Раньше мальчику казалось, что порт должен кишеть кошками всех мастей, но нет — никого. Чарли даже позволил себе сделать небольшой круг на обратном пути, однако удача так и не улыбнулась. Задерживаться надолго было опасно, Маккомо мог рассердиться.
Мальчик не заметил дремавшую за ящиком сардин ужасно толстую кошку. Звали ее Клодина, а из-под ее внушительного пуза торчал обрывок листка… Дело было вот как: кошка согласилась передать записку за половину обеда той рыженькой, что жила на подводной лодке. Так как Клодина уже успела пообедать и до этого, то после еды ей захотелось спать. Веки отяжелели и… закрылись. А рыжая кошка убежала. Она спешила на катер, чтобы успеть добраться до подводной лодки. К тому же она решила, что поручение все равно будет выполнено.
Клодина всегда была ленива. Она проспала целый день.
Вечером суета понемногу стихла. Чарли выпил с Маккомо шоколаду, почтительно слушая истории про старых дрессировщиков, улыбаясь и кивая головой. Затем он сходил к майору Тибодэ и поблагодарил за все — и за то, что взял на корабль, и за то, что определил ко львам. Мальчик немного поболтал с близнецами, что-то спросил у Джулиуса и покрутился среди неугомонных итальянцев. Лючиди играли на мандолинах и пели. Понемногу вокруг них собрался почти весь корабль. А ночью, свернувшись на тесной полке, Чарли думал, как претворить в жизнь новый план.
Клодина же все спала…
На рассвете корабельный мотор ожил и заворчал. Начинался прилив, который должен был направить «Кирку» вверх по Сене — прямо в Париж. Пахло жареным беконом, над кораблем с криками носились чайки.
К причалу подковыляла толстая кошка на коротеньких лапках. Увидев, что алый корабль уходит, она села и жалобно мяукнула. Ее мордочка демонстрировала неподдельное страдание. Рядом сидел потрепанный черный кот. Он бросил на кошку презрительный взгляд и в довольно грубой форме посоветовал ей не ныть.
— Не смей так говорить со мной! — вскинулась кошка. — Не видишь, что ли, кто я? Не про твою честь!
— Если не про мою честь, так что ты тут забыла? — заявил кот ледяным тоном. — Не вернуться ли вам на свою бархатную подушечку, мадам Не-про-нашу-честь?
Кошка возмущенно мяукнула и сквозь слезы поведала непрошеному собеседнику, что, во-первых, она имеет полное право находиться тут, и он ей не указ, а во-вторых, она обещала передать письмо мальчику, у которого украли родителей, а мальчик этот только что отплыл вон на том алом корабле. Клодина была уверена, что, если бы незнакомый нахал оказался в подобной ситуации, он наверняка бы растерялся. Что уж говорить о ней — слабой и чувствительной?