— Почтенные господа, — к нам подошла одна женщина из гномов, держа в руках медную чашу. — Не изволите ли подкрепить свои силы?
У Халька загорелись глаза. Нет-нет, вовсе не потому, что он мужчина. Просто он, как и невероятное большинство аквилонцев, прежде был уверен: гномы рождаются из камня.
— Большое спасибо, — летописец расплылся в широченной улыбке, но померк, как только перехватил жесткий взгляд работавшего неподалеку молодого и до невероятия широкоплечего гнома с коротенькой окладистой бородой. — А что налито в этой чаше, уважаемая?
— Если мы выйдем отсюда, — спокойно сказала женщина, — нам потребуется много усилий, чтобы подняться к склонам горы. …Ох, простите, почтеннейшие гости, я забыла назвать свое имя. Даро, дочь Фрегге из клана Грани. Выпейте, и вы почувствуете прилив сил.
— Гномы, оказывается, ужасные ревнивцы, — шепнул мне Хальк, когда мы отведали подсоленного, терпко пахнущего напитка, и Даро отошла к котлу. Между прочим, короткобородый мужчина-гном посейчас косился на нас с неодобрением. Наверняка Даро была его сестрой или возлюбленной. — Но забери нас всех Нергал, когда же они закончат?
— Скоро, — уверенно ответил я наблюдая, как гномы перебрасывают из рук в руки неподъемные осколки камня. — Потом главное — выбраться наружу.
Откуда-то появились длинные железные столбы, которыми гномы подпирали угрожающе потрескивающий потолок. Некоторое время слышались глухой стук кирок, редкие, но цветистые проклятия карликов и хруст ломающейся породы. Наверное, гномы работали не меньше двух колоколов — за это время был разобран каменный завал длиной не меньше тридцати шагов.
Я, в отличие от Халька, отправившегося к костерку любезничать с женщинами-гномами и выпытывать у них тайны подгорной жизни, присел рядом со спящим Эйвиндом, пристроил голову ему на плечо и задремал. Думал, что гномы провозятся еще долго. Но вдруг…
— Поднимайся, морда! — до отвращения знакомый голос ввинтился мне в уши. — Велл, кто это с тобой? Во имя Митры, это же Эйвинд!..
Я так и знал. Даже в подземелье поспать спокойно не дадут. Разлепив глаза, я поднял взгляд и обнаружил, что надо мной нависает темная фигура государя Конана. Рядом стояли гномы, по уши вымазанные каменной пылью, а неподалеку поблескивал вышитым на одежде золотым циркулем Тотлант. Волшебник о чем-то разговаривал о старейшиной, причем старый Грани мрачнел с каждым мгновением.
— Клянусь Имиром! — вскинулся Эйвинд, разбуженный голосом киммерийца. — Ой… Здрав будь, король…
— Будешь здоровым с такими подданными! — рявкнул Конан без тени удивления в голосе. — Ты откуда взялся? Тем более здесь, в Граскаале?
— Ну… — задумчиво протянул Эйвинд. — Я тут жил некоторое время… Получилось так… А почему — не знаю.
— Разберемся потом, — внимательно слушавший разговор Тотланта и Грани Мораддин подбежал к нам. — Привет, Эйвинд. Это в самом деле ты или призрак? Ты? Неважно! — граф Эрде сейчас очень походил на настоящего деловитого гнома. Истинный родственник встретивших нас подгорных карликов. — Конан, уходим немедленно!
Я проспал самое важное. Когда рухнула последняя перемычка, раздробленная инструментами рудознатцев, выяснилось, что обвал перегородил проход до самой Бесконечной лестницы. Конан и компания не пострадали, разве что королю досталось камнем по голове, и то вскользь. Острый булыжник чиркнул по щеке киммерийца, изрядно распоров кожу. Впрочем, Конану на это было глубоко плевать — шрамом больше, шрамом меньше…
А Фрам с Мораддином, как оказалось, после землетрясения не теряли времени. Первый — настоящий гном — заявил, что так просто сдаваться он не собирается, и поэтому сейчас все остальные будут помогать ему разбирать завал на Бесконечной лестнице. Второй — сын гнома и женщины-человека — призвал на помощь кровь предков и немедленно бросился выполнять приказы Фрама. Тотлант попытался прожечь камень с помощью магии, а Конан оттаскивал в сторону обломки. Разобрали они совсем немного — шагов пять. И тут же рухнула противоположная стена, появилась бородатая физиономия гнома и последовал вопрос:
— Долго сидите? Четыре колокола? А мы — целых две луны. И не жалуемся…
Что произошло дальше? О!..
Это долгая и неприятная история. Вначале мы долго бежали наверх по Бесконечной лестнице (гномы моментально убрали загромоздивший ее ступени камень), затем выбрались на поверхность из той самой шахты, что прежде указал Фрам. Одна беда — теперь нас было гораздо больше. Говоря «нас», я подразумеваю несколько десятков гномов, которым наш отряд показал дорогу к спасению, а заодно верных хозяевам элайнов. Семьи Грани, Нии и Андвари покидали мертвое подгорное царство.
Конан, прирожденный командир, помогал старейшинам вытащить наверх ослабевших от голода молодых гномов, их женщин и нескольких детей. Именно король Аквилонии указал, куда нужно идти: «Грани, скажи своим, чтобы отправлялись во-он к тому перевалу. Он отделяет пик Бушующих Ветров от равнин королевства людей».
По счастью, за время, пока мы блуждали в подземельях, не случилось снежной вьюги или бурана. Никогда не выходившие на поверхность гномы семьи Грани могли обнаружить на перевале следы наших лошадей и по ним добраться до Хезера. Здесь, у входа в шахту, мы распрощались, и Конан повел наш отряд к Райте. Необходимо было забрать лошадей и часть припасов, оставленных в разрушенной деревне.
Охранные заклинания Тотланта сработали — лошадки спали, укрытые колдовским куполом, через который было невозможно проникнуть ни человеку, ни зверю. Волшебник разбудил наших скакунов, мы быстро оседлали их и, вскинувшись в седла, помчались вдогонку гномам.
Ночевали на перевале, вернее, на его полуденном склоне. Лагерь был разбит возле густых зарослей молодого ельника. К сожалению, быстрый переход от пика Бушующих Ветров отнял последние силы у многих подданных короля Дьюрина — гномы, которых мы настигли на самом гребне каменистой гряды, устали, были голодны и поэтому удивительно мрачны. Однако старейшины заставили наиболее крепких и выносливых нарубить дров и развести костры. Ночи в Пограничье очень холодные, и, кроме того, над Граскаалем сгустились тучи, обещавшие снегопад.
А ночью случилось невообразимое.
Старейшина Грани попросил меня, как оборотня, посторожить сразу после заката. Он знал, что я могу отпугнуть хищников одним своим присутствием. Со мной вызвались на стражу Конан, двое гномов и Тотлант. Казалось, стигиец вовсе не уставал. Как, впрочем, и жуткие домашние зверюги гномов. Наш элайн вместе с тремя сородичами принадлежавшими семье Грани весь день, уподобляясь необычным зубастым лошадкам, везли на спинах маленьких гномят. А сейчас громадные черные монстры окружили лагерь будто сторожевые пастушьи псы.
Хальк, Эйвинд и Фрам, расстелив на очищенной от снега земле толстые меховые плащи, уснули.
Ночь была темной. Облака закрыли звезды, луна только нарождалась и поэтому ее свет не мог проникнуть через низкую туманную завесу. Лишь над Граскаалем изредка мелькали зеленые сполохи да слышался отдаленный гул.
— Как думаешь, — тихо спросил Тотланта Конан, сидя у гаснущего костерка. — То, что мы придумали, сработает? Небесная гора расплавится в Огне Изначальном?
— Об этом знает только Бог Единый и его сыновья, — благочестиво ответил стигиец, помешивая обструганной палочкой угли в костре. — Говорят, будто Изначальному Огню ничто не может противостоять, ибо он есть отблеск самого первого Пламени.
— Вот и поговори с этими магами, — заметил я, не поняв речи Тотланта. — Его спроси по-человечески, а он мудрствовать начинает!