— И эта газетенка сразу же, чтобы вас продвинуть, заказывает вам большой репортаж? Вижу, у вас весьма влиятельные друзья. Правда, сюда вас отправили на грузовом корабле... Ну да ладно. От меня-то вам что нужно? Полагаю, я уже дал вам роскошный сюжет — «Ночные огни Эльдорадо», или что-нибудь в этом роде.
— Кстати, как так вышло, что вас все еще не арестовали?
— Меня? А за что?
— За нарушение общественного порядка, поджог, убийство...
Тераи вознес руки к небу.
— Законная самооборона, мадемуазель. Не мог же я позволить этому мерзавцу Гейлу перерезать вам горло. Я просто не мог допустить, чтобы на моих глазах убили мисс Хендерсон, дочь главного босса! Вы ведь можете засвидетельствовать, что до нашего захода в «Рай на Земле» серьезных инцидентов нигде не было, не так ли? Это у полиции, которая зависит от вашего отца, как всё здесь, кроме меня, Игрищева и Лео, это у полиции, получившей тайное, закодированное сообщение, в котором им приказывалось любой ценой защитить вас, могут быть неприятности. Похоже, вы все еще весьма дороги вашему отцу.
— Я его дочь.
— Правда, это сообщение немного опоздало...
— А вы-то это откуда знаете?
— У меня свои источники, хороший приемник, а мой друг Сташинек — великолепный криптограф... Гейла здесь не слишком любили, к тому же он обирал не только инженеров, но и простых изыскателей, и, если бы ему не были известны о многих из них кое-какие детали, позволявшие ему их шантажировать... А вообще, конечно, жаль, что этот бедняга Джонатан погиб в результате случайного пожара, произошедшего в его заведении. Но сам виноват — нечего держать у себя зажигательные гранаты, если не умеешь с ними обращаться!
От негодования она на мгновение потеряла дар речи.
— И... вы не боитесь, что кто-нибудь попытается вам отомстить?
— Некоторые уже пытались, но лишь способствовали расширению местного кладбища. Забавно, но судьба почему-то меня бережет. А вот с моими врагами то и дело происходят несчастные случаи. Но что я тут могу поделать?
Она снова не нашлась, что ответить, пораженная этой смесью цинизма, бахвальства и настоящей силы.
— Итак, какое у вас ко мне дело?
— Я хотела бы написать репортаж о туземцах этой планеты. Мне сказали, что помочь в этом можете только вы.
— Так и есть. Вот только зачем это мне? Какая мне от этого выгода? И прежде всего, действительно ли вы журналистка, или же явились сюда шпионить по приказу вашего отца?
— Вот мое удостоверение.
— Хм, полагаю, даже для старика Хендерсона с его влиянием было бы нелегко впихнуть вас в гильдию журналистов против их воли... тем более, что вы с ним еще и поцапались, по вашим словам. Хорошо, предположим, вы говорите правду. Как вы собираетесь осуществить свой проект?
— Нельзя ли мне отправиться с вами в одну из ваших экспедиций?
Он потер кончик носа двумя огромными и в то же время тонкими пальцами.
— А что станет с вашей репутацией после того, как вы проведете вон там, — жестом он указал на видневшиеся за окном высокие горы, — наедине со мной этак с полгода?
— А не могли бы мы взять с собой еще кого-нибудь?
— Кого? Сташинеку нужен отдых. А я отправлюсь через четыре дня. Вот так-то!.. Я, конечно, могу затребовать кого-нибудь у ММБ. Они давно уже пристают, просят, чтобы я захватил одного из их юнцов в бассейн Ируандики. Но это меня задержит, приведет к потере времени, а я полагаю, что мое время стоит дорого. Какая мне от всего этого польза?
— Я могу заплатить...
— Натурой?
— Да как вы смеете! Пусть вы и спасли мне вчера жизнь, это еще не повод считать, что вы имеете на меня какие-то права!
— Не вчера. Сегодня утром. И потом, вы что, действительно думаете, мне нужны какие-то права?.. Но довольно уже ходить вокруг да около. Сколько готова дать ваша газетенка?
— Тысячу стелларов.
— Слишком мало.
— Мало? Да это же двадцать пять тысяч долларов! За эти деньги я могу организовать целую экспедицию и...
— И вы не пройдете дальше водопадов Нианги, если вообще до них доберетесь! Там обитает несколько не очень-то покладистых племен, не говоря уже о животных, растениях и климате. Полторы тысячи стелларов, и я согласен.
— А я-то думала, вы богаты!
— Я и в самом деле богат. Разумеется, не так, как ваш отец, но достаточно. Однако у меня есть работа, и если я начну оказывать услуги по низкой цене...
— По-вашему, тысяча стелларов — это низкая цена?
— Для меня — низкая, мисс.
— Вы ведь метис, не так ли? Какая кровь в вас течет? Армянская?