Франции я знаю один ресторанчик, где до сих пор готовят, как в двадцатом веке, и подают настоящее доброе вино.
Итак, мы друзья?
Она протянула ему руку, и он осторожно сжал ее.
– Мне, наверное, надо собрать пожитки. Отдайте мою руку, иначе я подумаю, что вам не хочется меня отпускать!
Она исчезла в доме. Тераи снова перенес свое внимание на пилота, оценивающе окинул его взглядом. Молодой, высокий, неуклюжий, он вызывал симпатию.
– Как вас зовут?
– Джон Мак-Лин.
– Шотландец?
– Нет, канадец. Геолог-разведчик.
– Давно здесь?
– С месяц.
– Работаете на ММБ?
– Да. Вот уже третий год. До Эльдорадо работал на
Офире II. А вы – Тераи Лапрад?
– Неужели меня можно с кем-то спутать?
– Да, это нелегко. Мне поручено передать вам привет от
Лоуренса Дугласа и Жюля Тибо. Мы с ними работали на
Офире II. Семь месяцев в одной экспедиции.
– Где?
– В Горах Судьбы.
– Паршивое место. Составляли карту?
– Да.
– Когда-то начинал там съемку, – мечтательно проговорил Тераи. – Давно это было… Ну вот и мисс Гендерсон!
Доставьте ее в целости и сохранности в Порт-Металл и послушайте доброго совета: не застревайте на Эльдорадо!
Скоро здесь будет сущий ад. Где вы сейчас ведете разведку?
– На восточном склоне Карамелоле.
– На земле бихутов? Если вам будет что-нибудь угрожать и вы успеете вступить в переговоры, скажите, что вы со мной знакомы, и потребуйте отвести вас к вождю Обото.
Кто знает, может быть, это даст вам шанс уцелеть.
– Но что мне доложить о положении в Кинтане?
– Что я расстрелял Боммера, что у меня в руках все доказательства и что я разделаюсь так же с другими их агентами, если они сюда явятся. До свидания, Мак-Лин, и желаю удачи!
Тераи помог Стелле подняться в кабину вертолета.
Дверца скользнула в пазах и скрыла ее. Он видел только ее лицо, губы девушки шевелились, словно она пыталась что-то сказать, но шум мотора заглушил ее голос. Вертолет легко поднялся, набрал высоту и растаял в небесной синеве. И Тераи вдруг почувствовал себя смертельно одиноким.
Земля – Англия
Тераи с грустью пересмотрел немногие фотоснимки, оставшиеся в столе Игрищева, спрятал их в конверт, запечатал и написал адрес. Из всей родни у Станислава осталась где-то на Украине только сестра, инженер-металлург.
Она все еще была не замужем, это в сорок-то пять лет!…
Эта ветвь рода Игрищевых угасала. А жаль, Станислав был человек, настоящий мужчина, каких становится все меньше. В дверях конторы прозвенел звонок. Тераи вынул из кобуры пистолет, положил его на стол за книги. Со дня возвращения в Порт-Металл он все время был настороже.
Его друзья-геологи разъехались и вели разведку где-то в отрогах гор Франклина или Карамелоле, а городская полиция, полиция ММБ даже пальцем не шевельнет, если его прикончат, только обрадуется. Счастье еще, что они сами не проявляли инициативы!
– Лео, взгляни, кто там!
Лео поднял рыжую голову, посмотрел на хозяина, лениво зевнул и, потянувшись, направился к двери. Тераи нажал кнопку механизма, отпиравшего замок. Молодой человек в синей форме космонавта отшатнулся, увидев огромного зверя.
– Спокойно, Лео! Входите, не бойтесь.
– Месье Лапрад? У меня официальное письмо, приказано вручить вам лично. Я воспользовался случаем и захватил всю вашу почту. Разрешите представиться. Луи
Баррьер, каптенармус с «Юлия Цезаря».
– Вы уже прибыли? Но ведь «Цезаря» ждали только послезавтра!
– Мы не останавливались на Тинхо. Там идет драка между туземцами и шахтерами. Три корабля ММБ подбрасывают подкрепления. Планета временно закрыта.
– А что предпринимает Бюро Ксенологии? – живо спросил Тераи.
– Что они могут сделать? Как всегда, их предупредили слишком поздно. Когда они доберутся до Тинхо, там все уже кончится и «порядок будет восстановлен», как у нас официально выражаются.
– Да, разумеется!
Тераи взял из рук юноши конверты и толстую кипу газет.
– Что ж, спасибо. Куда вы теперь путь держите?
– На Субур V, а оттуда прямо на Землю.
– В таком случае возьмите это письмо и сдайте в первую же контору Бюро Ксенологии – они перешлют его дальше.
– Письмо официальное?
– Да, бумаги одного из их агентов, которого здесь убили. Он был моим другом.
Посыльный ушел, и Тераи принялся за почту. Несколько писем из Полинезии напомнили ему о друзьях детства, одно из Канады, два из Франции и еще одно от