— Валяй, попробуй. Интересно, как ты от меня избавишься?
— Скажу, что ты мне не хозяин, вот как.
— Ну, скажи, — кивает старший, — Гилфинг тебе в помощь. Ты в цепях, а я нет. Если ты не мой раб, то чей же?
— Я не раб!
— Не докажешь. Я тебе, дурень, не советую даже пробовать. Или, может, просто крикнешь, кто ты таков на самом деле? Тоже дело, а чего! Знаешь, сколько тогда у тебя хозяев отыщется? Нет уж, малый, лучше держись меня и во всем покоряйся. Тогда, небось, поживешь еще, сколько Гилфинг попустит. Гилфинг добрый, он и не такое дерьмо, как ты, терпит.
— Я устал! — снова выкрикивает юноша. — Ноги стер!
— А я тебе зачем штанцы подлинней дал? Я же советовал, намотай штанину в три слоя, чтобы кандалы не терли! Эх ты, дурак, дурак… Ладно, я подожду, подверни свои тряпки… А то и впрямь до косточек сотрешь, свалишься. Мне тогда тебя волочить придется… Ну что, справился? Тогда идем скорее, вон впереди дымок, видишь? Точно говорю, там постоялый двор сыщется. Идем!
Глава 4
Маршал ок-Икерн переступил с ноги на ногу, не зная, что сказать. Алекиан все так же глядел поверх головы рыцаря… Пауза затягивалась.
— Я думаю, — откашлявшись, произнес маршал, — нам следует возобновить прежний порядок, при котором на территорию Валлахала допускались только лица, внесенные заранее в особый список… исключая экстренные случаи, разумеется. Безопасность — прежде всего.
Алекиан склонил голову и поглядел в глаза воину, тот почему-то смутился и отвел взгляд — как будто его заинтересовали разноцветные осколки оконных витражей, обильно усеявшие пол.
— Все это верно, — медленно произнес император, — однако и строгий порядок не уберег от измены.
— Но…
— Нет, сэр, я не против. Все это верно… — снова последовала пауза. — Я думаю, следует назначить кого-то из наших дворян, пусть займется… Ну, караулы, расположение постов, эти самые списки посетителей, допущенных в Валлахал. Быть может, Кенперт из Вортина? Вполне достойный дворянин… Вы, сэр маршал, не должны быть связаны подобной рутиной, нам сейчас придется решать куда более сложные вопросы. Связи, объединявшие Империю, слабеют с каждым днем, нам следует восстановить их теперь же, немедленно! Потом будет поздно!
Валлахал тем временем наполнялся топотом, шумом голосов и бряцанием оружия. Солдаты, явившиеся с Алекианом, сперва держались неуверенно, ошеломленные величием опустевшей громады старинного дворца, но постепенно освоились.
— Ну а сегодня наиважнейший вопрос таков, — продолжил Алекиан, — где мой возлюбленный братец? Его не было в Южных воротах, городские старшины ничего не знают о том, где он находился последние дни… Дворец пуст. Где прячется этот щенок? Сбежал в Сантлак? В Геву? В Геву, конечно… Любой враг империи может рассчитыватьтам на добрый прием… Гева…
В дверях показался гвардеец. Заглянул, увидел восседающего на троне Алекиана — и растерялся. Потом, торопливо поклонившись, вошел.
— Ваше императорское величество… сэр маршал.
— Говори, что там? — ок-Икерн обрадовался возможности прервать гнетущий разговор с императором.
— Э… Прошу прощения. По-моему, его величеству хорошо бы… — солдат не знал, как сказать, — лично.
— Идем!
Алекиан поднялся, хрустя разноцветными стеклами, двинулся через зал. Солдат еще раз поклонился, развернулся и зашагал прочь. Алекиан с ок-Икерном — следом. Вслед за гвардейцем они явились в небольшую тесную комнатку, служившую прежде складом. В коридоре перед входом валялись метлы, щетки, тряпье и прочая снасть, которой пользовалась прислуга для уборки. Заговорщики вышвырнули рухлядь, а саму комнатенку превратили в темницу, поскольку помещение не имело окон, а дверь имело прочную. Сейчас в коридоре толпились солдаты. Тревожно оглядывались, переступали с ноги на ногу, отшвыривая разбросанные по полу инструменты.
При появлении императора, латники, кланяясь, расступились. Алекиан вошел внутрь, маршал следом. Помещение было скудно освещено наспех сооруженными факелами — материалом послужили все те же тряпки и метлы. В углу лежал тщедушный человек в богатой одежде, обильно запятнанной спекшейся кровью. Узник был убит довольно давно, но тело пока не начало коченеть. Ок-Икерн нагнулся и осторожно перевернул покойника — лицо было изуродовано и покрыто сплошной кровавой коркой. Ни перстней, ни даже пуговиц на нем не было.
— Похож на принца Велитиана? — неуверенно произнес маршал.
Алекиан брезгливо пошевелил труп ногой.