А на террасе собирались, чтобы готовить прощальный костер. Дина не была такой уж особенной активисткой — просто когда человека четвертый год подряд отправляют в один и тот же лагерь, да еще на два срока, то этот, можно сказать, старожил, хочешь не хочешь, становится для вожатых своим.
После тихого часа Дина пошла на террасу. Там уже шумели и дурачились малыши из младших отрядов, старших было всего несколько человек: Скородумов, Асланянц, Жора Зотиков и, конечно, она. Потом подошел Марат. Дина как-то не поняла: звал и его вожатый или он заявился сам?
В общем, все было как и в прошлые разы. Обсуждали, кто из ребят имеет какие-либо таланты, чтобы проявить их на костре. Бывали смены, когда талантов объявлялось пруд пруди, лезли, что называется, изо всех щелей. Тогда и костер затягивался чуть ли не до полуночи: таланты выступать не отказывались, наоборот, жаждали! А бывали смены бедные на таланты. Это уж какая раскладка попадется. А с бедных что взять?
Вот эта смена как раз и была бедной на таланты. Малышня еще суетилась, притаскивала упиравшихся бедолаг, прямо-таки силой вырывая у них согласие прочитать стишок из школьной программы или потанцевать «Яблочко», а старшие сидели, будто воды в рот набрав. Наконец Сева-вожатый отпустил малышей.
— Ф-фу, — выдохнул он. — Теперь ваши предложения.
Какие еще предложения? Они переглядывались и пожимали плечами.
— Ребята, отнеситесь ответственно! — призвал Сева.
— Да нет у нас в смене никаких талантов, честно! — писклявым голосом сказал Жора Зотиков.
— Абсолютно! — подтвердил Скородумов басом.
— Неужели никто ничего не умеет? Вот ты, Асланянц! Не поверю, что ты такой скучный человек!
— Чего скучный? Я не скучный! Я фокусы могу показывать. Эти… карточные.
— Ага! Здорово он их показывает! — подтвердил Скородумов.
— Ребята, неужели вы не понимаете неуместность карточных фокусов на пионерском костре?!
Дине стало жалко Севу, и она пообещала, что Света Савельева, с которой они немного подружились, изобразит звуки животных.
После отбоя Света часто смешила девочек, принимаясь то лаять по-собачьи, то мяукать, то блеять, то кудахтать. Это получалось у нее очень похоже и, главное, смешно. Дина не была уверена, согласится ли Света изображать звуки животных на прощальном костре, но попытаться уговорить ее все же стоило.
— Ладно, — кивнул Сева, — звуки так звуки. Еще что?
— Я предлагаю сцену из спектакля, — сказал Марат. До сих пор он молча сидел в углу, так что о нем даже забыли. Теперь все повернулись в его сторону, а он повторил как ни в чем не бывало: — Сцену из спектакля! По-моему, это будет интересно и не скучно.
— Но из какого? — спросил Сева.
— Из «Отелло», — отозвался Марат без раздумий. — Я, например, согласен сыграть Отелло.
— Ну да… волосы у тебя, того… кучерявые, — сказал Сева, слегка замороченный происходящим. — Один будешь играть или с Дездемоной?
— С Дездемоной. С ней! — И Марат, как будто это само собой разумелось, показал на Дину.
Теперь все головы повернулись к ней.
У Дины перехватило дыхание.
— Дэз-дэ-мона, — дурацки коверкая, проблеял Асланянц, а Зотиков, закатывая глаза, затрясся в мелком смехе.
— Тише! — Сева хлопнул по столу ладонью, хотя особого шума как раз и не было. — Поскольку есть предложение, его надо обсудить.
— А чего обсуждать? — пробасил Скородумов. — Раз сам вызывается… Может, только кого покрасивше поискать на эту, на Дездемону?
— Подумаешь, знаток! — фыркнул Марат.
— Чего знаток? Я никакой не знаток. Чего думал, того и сказал.
— Если хотите, у нее настоящий тип эпохи Возрождения! Лицо — как на старых картинах! Джотто, «Рождение Венеры», ясно? — Подойдя к Дине, он стал размахивать руками перед ее носом, словно экскурсовод.
— Это какое же рождение? Там, где она голая из ракушки вылазит? Асланянц в восторге вертел головой, а уши у него пылали, словно два фонаря.
— Ладно! — Сева стукнул по столу уже не ладонью, а кулаком. Готовьте своего «Отелло»! Моя помощь вам нужна?
— Мы сами, — быстро сказал Марат.
Они ушли. Остались лишь Марат и Дина.
— Да ты не трухай! — подмигнул он ей.
— А почему ты решил… что у меня получится?
— Слушай, старуха, почему ты такая в себе неуверенная? Другая бы нос задирала до потолка, а ты… Ладно, завтра вечером на этом месте! — Он помахал ей рукой и пошел с террасы.