Девушку так и подмывало спросить, в чем дело. Но она стойко держалась. Только встала на ноги, отряхнув с подола зубчатые листочки.
Но тут мужчина, расслабившись, хмыкнул, а Фрея услышала негромкий треск сухих веток. Среди деревьев мелькнуло серое пятно. В одежде такого цвета ходил только один человек.
— Что ты забыл здесь, Отшельник? — не слишком вежливо поинтересовался Глухой Гром. — Хочешь заступиться за внука?
— А разве нужно? — удивился старик, подходя ближе. — Что такого натворил Ловящий Снег?
Девушка с искренним злорадством заметила тень растерянности на красивом лице молодого аратача.
— Я пришел к Фрее, — продолжал Отшельник. — Мы не успели, как следует, поговорить. А Мутный Глаз сказал, что она ушла за крапивой.
— О чем? — насторожился охотник. — Ты уже слишком стар, чтобы гулять с девушками.
— О её мире, — невозмутимо ответил незваный гость. — Хочу узнать, похож ли он на мой.
И с самым невинным видом поинтересовался.
— А что ты тут делаешь?
— У нас свидание, — усмехнулся молодой человек. — И ты здесь лишний!
— Нет никакого свидания! — немного торопливее, чем хотелось, возразила девушка. — И я рада тебя видеть, Отшельник.
— Как видишь, — с издевкой развел руками старик. — Мне рады, а ты можешь уйти.
Глухой Гром демонстративно сел, скрестив ноги. Крылья его гордого носа нервно раздувались, а густые брови хмуро сошлись к переносице.
— Ты говорила, что твой вигвам очень высокий, — напомнил Фрее Отшельник. — Помнишь, сколько там уровней?
— Пять, — сразу ответила она, вновь приступая к работе. Разговоры разговорами, а нитки нужны.
— Вот как? — даже не пытался скрыть свое удивление собеседник. — Только в великом Радле есть такие высокие… жилища. Должно быть, ты жила в главном селении своего племени?
— Пять поставленных друг на друга каменных вигвама? — недоверчиво покачал головой Глухой Гром. — Сколько же людей там живет?
— Много, — ответила Фрея, задумавшись. Она даже перестала обрывать листья, пытаясь вспомнить, как звучит слово «сотня» на языке аратачей. Но, оказывается, что девушка его ни разу не слышала.
— Десять раз по десять, — наконец нашла она выход.
— Не многовато ли? — усомнился Отшельник.
А охотник обидно захохотал:
— В одном доме живет целое племя: Ты рассказываешь сказки, не хуже чем Неугомонный Заяц.
Спорить с ним не хотелось, поэтому девушка равнодушно пожала плечами.
— Мне так кажется.
— Кем был твой уважаемый отец? — спросил старик, тут же пояснив. — Чем он занимался? Делал какие-то вещи? Или менял их?
— Не помню! — громко проворчала Фрея. — Чего ты хочешь, если я даже имени своего не знаю?!
— Так расскажи, что знаешь, — настаивал Отшельник.
Она устало убрала упавшую на глаза прядь волос.
— Нет, так ничего не получится. Лучше ты спрашивай, а я буду отвечать.
— Ты помнишь свое стойбище или хотя бы жилище?
— Я точно знаю, что там много высоких каменных вигвамов, — осторожно ответила девушка. — И они стоят ровными рядами.
— Уже хорошо, — поощрительно улыбнулся старик. — А жилище?
— Его лучше.
— Хорошо, — четкий ответ воодушевил собеседника. Расправив полы длинного одеяния, он спросил:
— Из скольких отдельных… жилищ оно состояло?
Сообразив, что речь, скорее всего, идет о комнатах, Фрея честно попыталась вспомнить, сколько их было.
— В двух жили, в одной… мылись, в одной готовили еду, — перечислила она. — Значит, всего четыре.
Аратач вновь насмешливо фыркнул, но от комментария отказался.
— Не так мало, — уважительно хмыкнул Отшельник и, покопавшись в кожаном мешочке на поясе, достал кружочек из белого металла. — А вот такие штуки у вас есть?
Заинтересовавшись, девушка протянула руку.
Старик положил монету на грубую кожу рукавицы. В том, что это именно денежка, не оставалось никаких сомнений. На одной стороне грубое изображение птицы с крючковатым клювом и цепочка непонятных знаков, на другой профиль человека в какой-то шапке с крылышками.
— Есть, — кивнула Фрея, возвращая кружочек собеседнику.
Он задавал еще много вопросов, очень переживая, когда девушка не понимала, что его интересует. Очевидно, многие вещи и понятия старик просто не мог объяснить с помощью языка аратачей.