Она виновато оглянулась на Варю.
Наташа на кладбище всё время держалась подле Варвары и в кафе взяла на себя организацию поминок, рассаживала гостей и следила, чтобы у всех всё было.
После того как гости разошлись, Варвара отправила подругу домой. У той тоже был ребёнок, и Наташа оставила его со своей мамой.
Наташа время от времени позванивала Варе, осторожно спрашивала, как она себя чувствует, и даже не подозревала, что Варвара, вместо того чтобы сидеть дома и горевать, ведёт такую активную жизнь.
Ольга тоже разговаривала с ней, понизив голос, как с больной, но природный оптимизм всё равно рвался из неё выплёскивался наружу, несмотря на попытки его сдержать.
– Нет, серьезно, ты наконец решила меня послушать и найти себе что-то получше?
– Нет, – сказала ей Варя, – о другой работе я пока не думала, мне нужно с ним поговорить. По делу.
– По какому?
– А-а, долго рассказывать, – попыталась отмахнуться Варя.
Не тут-то было! Ольга сразу почувствовала: у подруги происходят какие-то события, а она не в курсе. Непорядок.
– А поподробнее?
– Да так, ерунда всякая. С работы Бориса звонили насчет акций мясокомбината, а я совершенно не знаю, что это такое и с чем его едят.
– А их много?
– Кого?
– Не кого, чего! Акций, спрашиваю, у тебя много?
– Не знаю.
Правда, где у неё голова?! Которая глупая, безногая, безрукая… Она же поставила у порога дипломат с чем-то там, а как подбежала к телефону, так до сих пор впустую и тарахтит.
Кильке вон звонить собралась, не имея представления о том, сколько у неё этих самых акций. А главное, есть ли они у неё вообще! Кто сказал, что акции непременно должны быть в дипломате?
– Как так не знаешь? – между тем продолжала допытываться Ольга. – Ты не знаешь, покупал ли твой муж акции комбината?
– Может, покупал ещё до нашей свадьбы, – предположила Варя, думая о том, что надо ей кончать этот разговор, и совершенно не представляя, как это сделать.
Ольга обычно вцеплялась в источник информации как клещ и не отцеплялась, пока не высасывала его до дна. Так что как бы Варвара ни брыкалась… И в это время прозвонил дверной звонок.
– Прости, Лёлька, кто-то в дверь звонит, я тебе попозже перезвоню, – сказала она и положила трубку.
Наверное, от облегчения, что так легко отделалась от Ольги, или оттого, что на дворе стоял, что называется, белый день, Варя открыла дверь, даже не взглянув в глазок, и тут же была за это наказана.
Едва она отодвинула защелку и взялась за ручку двери, как незнакомый ей молодой здоровяк ворвался в квартиру и сразу схватил ее за горло.
– Где акции?
Сказать, что Варя испугалась, значит, ничего не сказать. Ее просто сковало от ужаса. Она только разевала рот, как рыба в мультике, и ничего не могла выговорить.
Мужчина ослабил хватку и повторил вопрос:
– Говори, где акции?!
– Я сама ещё не знаю, – просипела она, когда грабитель – кто это мог ещё быть? – перестал сжимать её горло. – Я не смотрела бумаги мужа. Мы поженились три года назад, и я до сегодняшнего дня ничего об акциях не слыхала.
Грабитель, продолжая держать её за горло, потащил Варю в гостиную.
– Где у вас документы, показывай!
Она полезла в книжный шкаф за папкой с документами, а незваный гость стоял рядом, караулил каждое её движение. И в это время опять зазвонил телефон. Точнее, грабитель только выхватил у неё из рук папку и открыл её, то есть отвлёкся, а телефон стоял у неё под рукой. И Варвара сняла трубку, которую грабитель тут же попытался у неё вырвать.
– Варя, – успела услышать она знакомый голос, – это Вадим.
– Вадик, спаси меня! – закричала она, и от неожиданности промедливший несколько секунд грабитель с силой рубанул её по шее.
Пришла Варя в себя через некоторое время весьма странным образом. Она уже очнулась, но не спешила открывать глаза, разом всё вспомнив. Осознание суровой действительности пугало Варвару. Она была одна и совершенно беззащитна.
Кто-то осторожно похлопал её по щекам.
– Варя! Варя! Очнитесь!
И она поняла, что этот голос дает ей добро на возвращение в прежнюю жизнь, где она может ничего не бояться.
Она открыла глаза и обнаружила себя лежащей на полу. Вернее, сама она – на полу, а голова на коленях Вадима, и он смотрел на неё с беспокойством, которое при виде её открывшихся глаз сменилось откровенной радостью.
– Слава Богу! А то я уже подумал, что этот бычара вам что-нибудь сломал.
Ах да, грабитель!