– Молодой!
Варвара отмечала всё увиденное какой-то частью сознания. И оно, отмеченное, не задерживалось в голове, а текло через неё, как вода через сито.
И только одна мысль по-прежнему торчала гвоздем во главе этого парада нелепостей: «Бориса убила сосулька!»
За словом «убила» пришло напоминание: теперь она вдова. Вот так жила себе, горя не знала. Думала, всё у нее сложилось как надо, добилась чего хотела: есть где жить, с кем и на что.
Пусть они прожили с Борисом недолго, всего три года, но почти не ссорились за это время. Притерлись друг к другу, как и положено хорошим супругам.
И секс между ними тоже был пристойный. И регулярный. Два раза в неделю. Борису нравилась её покорная готовность. Он говорил:
– Может, другие мужики и тащатся, когда женщина рычит и стонет, а меня заводит скромность и даже строгость. Посмотришь на нее: такая серьезная, недоступная, представить трудно, что она может раздеться и раздвинуть ноги…
Он учил её во время близости произносить слова, которые Варвара прежде никогда не говорила. И приходил в восторг, когда она, стесняясь, их всё же лепетала.
– Говори еще, говори! – требовал он, с силой расплющивая её своим телом.
Нельзя сказать, что Варе это было неприятно. Она даже испытывала некую гордость оттого, что он отваливался от неё, как насосавшаяся крови пиявка, и засыпал. Мужу хорошо с ней, а Варвара… Ей было хорошо потому, что хорошо ему…
В одном только вопросе супруги Будилины не находили общего языка: заводить детей или ещё немного подождать?
Варя убеждала мужа, что скоро – ей ведь уже тридцать лет – и рожать будет поздно, но Борис приводил в пример голливудскую актрису, фанатом которой он был, – Ким Бессинджер. Она родила первого ребенка после сорока лет, и ничего. Потому что надо вначале чего-нибудь добиться в этой жизни, а потом уже стремиться к продолжению рода.
Кстати, все его друзья, с которыми Варвара с Борисом общались, имели по одному, а то и по двое детей. Наверное, потому, что на голливудских звезд не равнялись.
Теперь свой род Боря и не продолжит. Поневоле станешь думать, что в жизни ничего не стоит откладывать на потом, а то будущее может и не наступить.
Раньше, кстати, она не замечала в себе способности к столь длительным и серьезным умозаключениям, а после смерти мужа только и делала, что думала.
Поминки Варя почти не запомнила. Один раз только как бы сознательно включилась в похоронный процесс. Когда какие-то тетки – наверное, с работы Бориса – спросили, где она хочет делать поминки, дома или в кафе. Варя сказала: «В кафе».
Она, опять-таки какой-то частью сознания, вспомнила рассказ подруги Оли. Хоронили её бабушку, поминки устроили в квартире. Приходили незнакомые люди, всё время кто-то из посторонних ходил по их трехкомнатной квартире, а после похорон шкатулка с семейными драгоценностями оказалась пустой.
– Получилось, и вора не было, и батьку украли, – сказала Оля.
– А вы в милицию заявляли?
– Нет, мама сказала: значит, им больше нужно. Она у нас непротивленец. Всё, что ни случается, – судьба. Как говорят турки, кисмет! Ну а мне что, больше всех надо? То есть я могла, конечно, сходить в милицию, написать заявление, но, думаешь, нашли бы вора? Вот и я думаю, что нет. Люди наживаются на несчастьях друг друга, и это ужасно…
Вообще-то у Варвары и драгоценностей никаких не было, но она подумала, что дома могут возникнуть всякие непредвиденные обстоятельства. Да и посторонние люди, шастающие по её жилищу, заранее воспринимались неприятными и докучными. Вот она и согласилась на кафе.
Кстати, оказалось, что это хорошо – в кафе. Всё равно расходы взял на себя мясокомбинат, на котором работал Борис.
Когда поминки закончились, Варя просто попрощалась с уходящими, провожавшими покойника в последний путь, – как их назвать-то, не гостями же! – и пошла домой.
У них с Борисом была трехкомнатная квартира. Варя до замужества имела однокомнатную квартиру – родители купили, и у Бориса была такая же. Он сам на неё заработал. Когда молодые люди поженились, они произвели обмен с некоторой доплатой – странно, что она даже не знала с какой, всем занимался Борис, – двух своих квартир на одну.
Квартира хоть и была трехкомнатной, но не новой планировки, полезной площадью шестьдесят семь квадратных метров. Зато в самом центре города.
Квартира казалась Варе очень большой. Ни у кого из её подруг такой не было.
«Вот видите, кто умеет ждать, тот получает если не все, то многое», – могла бы сказать она.
Ещё у Бориса была машина. Жаль, Варя не умела ее водить. Не новая, «Хонда», японская. Зато имелся свой гараж.