Дверь в квартиру Вари была приоткрыта, и, глядя на это безобразие, он ощутил такой болезненный толчок в сердце, что даже испугался: в голове его пронеслись самые ужасные картины, которые он только мог себе представить. Варю убили. Она сейчас лежит в квартире в луже крови, а в комнате всё перевернуто вверх дном. Опять искали те проклятые деньги, которые якобы имелись у Бориса. А бедная девочка должна отвечать за эти нелепые слухи.
Но тут он услышал какие-то звуки, прислушался: рыдания. Если рыдает – значит, жива. Рывком распахнул дверь и ворвался в комнату.
Ничего не было разбросано, покалечено или сломано. Все было в том же порядке, какой Варя поддерживала в своей квартире. А сама она лежала на диване, уткнувшись лицом в диванную подушку, и горько плакала.
– Варя, – тихонько позвал он.
– Вадик! – Она вскочила и бросилась к нему, обильно орошая слезами его куртку.
– Что случилось?
– Опять кредиторы приходили.
– Ник Ник?
– Нет, это какие-то другие. Они занимали Борису семьдесят тысяч долларов, ты представляешь?! Долги растут в геометрической прогрессии…
– Они тебя били?
– Нет, что ты, и пальцем не тронули. Я сказала, что не знаю, куда он мог эти деньги потратить, и что у нас, кроме нашей квартиры, ничего нет. Они и говорят: чтобы завтра её освободила! Мол, она не новая, но в центре города, с мебелью… И чтобы я ничего не смела отсюда брать.
– В каком смысле ничего?
– Они имели в виду – ничего из мебели. Мол, если он куда-то деньги спрятал, то они найдут. Я сказала: даже свои вещи не брать? Они заржали: нам не нужны твои тряпки!
– Как же ты им дверь-то открыла? Я же говорил – смотри в глазок.
– Они стояли на лестнице и разговаривали. На меня вроде не обратили внимания, а когда я достала ключи и стала открывать дверь, они подскочили и втолкнули меня в квартиру.
– Я почувствовал, что ты в опасности. Мчался к тебе как на пожар. Знаешь, даже сердце разболелось, хотя я раньше его никогда не ощущал…
Она прижалась к Вадиму, обхватила его руками, и он погладил ее по голове, зверея при одной мысли о том, что он сделает с этими хмырями, которые так напугали его девочку.
– Когда они обещали прийти?
– Завтра утром, часов в девять.
– А до утра у нас еще есть время, как ты думаешь? – Вадим приподнял ее подбородок и поцеловал в мокрые, солоноватые от слез глаза.
Глава двадцать шестая
И всё-таки вещи Варя собрала заранее, хотя Вадим не советовал ей этого делать.
– Ты расписку видела?
– Они показывали. Издалека. Вроде почерк Бориса.
– Нотариусом заверенная?
– Нет. Но там, где подпись, отпечаток кровью большого пальца.
– Нагнали они на тебя страху, Варежка?
– Ещё бы! Где же я теперь жить-то буду?
– Что-нибудь придумаем. Пока поживешь у нас. Всё не так плохо, моя дорогая, поверь. Если жизнь доходит до самого худшего, она обязательно начнет поворачиваться в лучшую сторону.
Какой Вадим все-таки порядочный человек! Варя ожидала, что он расстроится, станет возмущаться, возможно… нет, она, конечно, старалась не думать о том, что он откажется от неё, но чем черт не шутит, когда Бог спит… Это хорошо, что она выходит за него замуж. Думала, богатой невестой, а на самом деле – бесприданницей… Минутку, но у нее же будут ещё акции… И доплата за дачу… И…
– Шахматы ты им тоже оставишь?
– Еще чего! Они их даже не видели, как сунула их в пакет со старыми газетами, так в нем и лежат.
– Ну вот, станем голодать – будем продавать по одной фигурке, – пошутил Вадим.
– Смеешься, да?
– Пусть враги наши плачут!
В эту ночь они любили друг друга как-то по-особому нежно. Вадим, как ни странно, с облегчением: на фиг ему квартира, которую купил её муж? И вообще ему ничего не надо, кроме самой Варвары.
А Варя потому, что вдруг поняла, что после слов Вадима перестала чувствовать величину своей потери – вмиг остаться без ничего! Она даже решила, что, как только уладит все документально с кредиторами, вернётся на работу и напишет заявление на увольнение. И будет искать себе высокооплачиваемую работу. В конце концов, можно позвонить Кильке, он поможет. Все в один голос признают её классным специалистом. Так что хватит плыть по течению!
Их разбудил звонок в дверь. Варя, глянув в глазок, шепнула:
– Те самые!
– Открывай, – спокойно сказал Вадим.
Двое молодых мужчин, не больше тридцати лет, вошли в квартиру.
– Ну как, собралась? – ощерился в ухмылке один и смолк, увидев Вадима.
– Мужик, а ты кто?
– Грузчик, – ответил тот.
– Ну грузи, грузи.
– Я же сказал, мебель вся останется здесь! – прошипел второй.