Оба плана требовали секретности. Но польский план знали ляхи, я и Кастусь, а прусский план - только Кастусь.
***
Ришелье: Секретность - первое, что необходимо в государственных делах.
Что более государственно, чем война?
***
Флот Мешко попал в засаду и был уничтожен. Ещё сутки пруссы добивали спрятавшихся на берегу или среди чадивших обломков. Из почти семи тысяч человек в живых - тысяча пленных. Не из-за жестокости язычников - утонули. Тысяча лошадей. Выплыли, они же без доспехов.
И три сотни Сигурда.
Появление Мешко в Гданьске с огромной армией не оставляло Сигурду выбора. Но не так, как все подумали.
За пару недель до Мешко в Гданьск пришли мои шилохвосты. Товары, подарки. Обычное уже женское послание от Елицы Самборине.
Почему так? Потому что обеспечить секретность на долгий период невозможно, а прямая дружеская переписка между ярлом-католиком, палатином Гданьска, и прусским князем-язычником вызовет подозрения и слухи. А бабские обсуждения по теме: кольца-крестики, серёжки-ожерелья, заколки-бантики... тьфу! Фигня!
Заинтересованный нос, даже и имея возможность всунуться в подобные послания, презрительно сморщится и пойдёт вынюхивать секреты в другое место.
В это раз в послании было вложение для Сигурда. С описанием плана предстоящего крестового похода. И мягкой рекомендацией: не дёргаться и не соваться.
Был риск, что он сдаст Кастуся ляхам. Елице я писал об этом. Отмечал, что ей на месте лучше видно, и просил не причинять вреда Гданьской парочке без необходимости.
Сигурд - умный. Умнее среднестатистического ярла. Жизнь заставила. Впрочем, средний ярл и не стал бы фактическим правителем Восточного Поморья. Ему привычно видеть чуть дальше того, что видит с носового помоста драккара мальчика-вперёдсмотрящий.
А мои парусники в Гданьском заливе наглядно продемонстрировали новые возможности.
У Сигурда было понимание неизбежности крайне резкой реакции Кестута на крестоносцев. И собственных потерь при разрыве с ним. Уверенность в моей поддержке Кестута. И потерь при разрыве со мной. Князь Михалко на Руяне. Его связь со мной. И возможные от этого потери.
Прагматические оценки убытков. Но самый главный ущерб: ляхи Мешко. Их отношение к кашубам вообще и к Сигурду лично. Едва прикрытое презрение, неприкрытое ограбление.
Мне твой кунтуш нравится. А тебе к морде не подходит. Подари. А то хуже будет.
Силы Мешко Сигурд видел, Кастуся - довольно хорошо представлял. А вот мои... Не видел, не представлял. Но мог вообразить. По опыту жизни во Всеволжске, по доходивших до него слухах. По двум невиданным, огромным, для этих мест и времён, парусникам в заливе.
Мог. И очень захотел.
Постой в городе даже своей армии - всегда проблемы. Здесь была чужая, враждебная армия. Постоянно напоминающая, что они этих всех покорили. Я пан - ты быдло кашубское - звучало в сотнях вариаций. Сигурд привык быть хозяином в своём городе. А теперь, оказывается, хозяева другие. А ты там, у порога, прислужником постой.
Да ладно бы сам. Но его дружина, воины, которых он сманивал со всей Скандинавии... Они смотрят, видят и думают:
-- А наш-то... слабоват. А не сменить ли нам этого... неудачника на более успешного?
Напоследок у него забрали все корабли, кроме четырёх торговых карви. Ему пришлось вбить в них по 70 человек. Так не делается! Это не только обидно - опасно!
Хоть и осторожно, но своё мнение Сигурд высказывал. Он просто не мог промолчать! Перед глазами жителей, дружины, жены...
Дошло до прямой ссоры с Мешко. Тот в раздражении рявкнул:
-- В задницу. Пойдёшь в хвосте.
При движении в конном отряде последним достаётся вся грязь от предшествующих. При движении под парусами вонь несёт с кормы. Мешко - сухопутный человек.
Когда флотилия начала втягиваться в протоку, Сигурд ждал, чтобы занять место в хвосте, как ему и приказано. Дождался. И остался. Где стоял.
Лежит в дрейфе в версте от берега и смотрит.
Не могу не похвастать: смотрит он в мою подзорную трубу. Сам в подарок послал.
Сигурд трубу прятал, пока пришлые вокруг были. Увидят - отберут. Как ляхи убрались - стало можно.
Видит, как два прусских ушкуя пришли с севера вдоль берега и заняли позиции возле входа в протоку. Как они закидали стрелами выбравшуюся из канала польскую лодочку. Как на пляже пруссы порубили группу вырвавшихся ляхов. Дождался восхода, убедился, что над протокой стоит столбами дым. Пожевал по обычаю своему губы, поплямкал. И скомандовал:
-- Lft masten, g hjem (Поднять мачту, домой).
На корабликах мачты съёмные. Через протоку - на вёслах. А вот морем лучше под парусом.