В одном из окон мелькнул огонёк. Сглотнул. Ну его нахер. Притопил педаль газа и резвее помчался в свой район. Только после Стрелецкого заложу гигантский круг чтобы если по следу пойдут не пришли к проходной Завода. Не знаю, поможет ли это.
Связались по рации чтобы не напугать (всё же по ночам никто не ездит), там передали внешнему дежурному. Большую часть иллюминации погасили ещё пару километров назад.
Голова болит, прямо разламывается. Въехали на территорию завода, подогнали технику к шлюзу. Несмотря на позднюю ночь Вышел Иваныч в тулупе, удерживая в зубах папиросину, отцепил биндюгу.
Пока загонял технику в специально сооруженный для тракторов «сарай», пока вышли разминаясь, биндюгу уже разгрузили.
— Симонова? Серьезно? — Иваныч с интересов вертел в руках карабин, застывшее масло поблескивало в отблесках света от Цеха.
Глава 16
Незваные гости
Куда приятнее чистить на кухне картошку,
скатывать кнедлики и возиться с мясом,
чем под ураганным огнем противника,
наложив полные подштанники,
орать: «Einzelnabfallen! Bajonett auf!»
(Один за другим! Примкнуть штыки! (нем.))
Когда я лёг спать было, наверное, часа четыре. Но было бы ошибкой думать, что удалось поспать. Нервное напряжение, пропитавшее каждую мою клетку, подняло с кровати в семь двадцать. Измученного, разбитого, но без тени сна.
День тридцать третий.
Встал, любовно поправил одеяло на Ариночке. Все в лагере работали и работы было чертовски много. Те, кто посильнее — носили строительные материалы, доски и блоки, вручную мешали цементный раствор, строили второй и третий дом-самовар. Сооружали по периметру Завода пять огневых точек, ещё две на крыше Цеха, откуда можно вести бой во всех направлениях, для чего в строительные мешки насыпали грунта и грязи из раскопок стройки, таскали, укладывали, сооружали круговые баррикады, укрывали тканью и пленкой от снега.
Ежедневно прочищались и укреплялись туннели (Иваныч тоже перешёл на «норы» до ключевых зданий). Из корпусов выковыривали всё деревянное и способное гореть, создавая внушительный запас дров. Были систематизированы и собраны все какие есть инструменты и полезные комплектующие.
Организована прачечная, помещение цеха постоянно убиралось (Иваныч хотел настелить деревянные полы, земля уже не грела, а на дереве всё приятнее), готовилась пища, организованы склады с полезным добром, где невозбранно бродили все прибившиеся к лагерю кошки. Собака — Лайка, путем систематических мандюлей отучена от привычки гонять кошек, потому что у тех свой фронт войны — грызуны. По ночам на расплодившихся мышей охотилось несколько ежей, которых в народе именовали «стелс» или «домовые», потому что днем они исчезали, а ночью подобно лошадям топотали своими маленькими ножками (вообще-то Библиотекарь сказал, что так и должно быть). За котом Карасём тоже нужно смотаться, каждый хвостатый ценен.
Работали все, Арина в том числе. Праздники были редкостью, пока что пахали всю неделю. Надеюсь, когда всё наладится, сможем работать только пять или шесть дней в неделю. Как в стародавние времена. Люди морально и физически устали. И это при том, что каждый первый кого-то (или вообще всех) потерял, то есть психологически тоже раздавлен. Удивительно что мы пока обходились случаев суицида.
Четыре (уже три), не считая меня с бравыми парнями отряда сталкеров методично вскрывали квартиры в Спальном районе, искали в первую очередь еду, одежду, любые лекарства, инструмент и цифровые девайсы (эти хотя бы легкие) для хакера. Безопаснее было бы работать, раскапывая занесенные снегом дачи и так тоже иногда делали, но ледниковая археология штука трудоемкая.
— Группа Бармена. — Иваныч налил мне кофе. На поясе его красовалась самодельная, но довольно приличная кобура из кожи, в ней ТТ и запасной магазин к ней. Интересно, откуда магазин? Комплектуется дополнительным или сам сделал?
— С ним был копатель Лёха?
— Нет. Бармен вернулся со Станции, собрал новую тройку. С ним Черенков, из дачников. И студент, Рома, помнишь такой, светленький. Короче. Рейдом пошли в Спальный, довольно далеко. Вчера, ты в рейсе был. Вернулся только дачник. Раненый. Два пулевых в мякоть ноги. Пули выковыряли, Марина сказала, жить будет. Он сейчас в лазарете, отсыпается. Сказал, копали квартиру, богатую, хорошую, еле вскрыли. Два зяблика, много барахла. Внезапно ворвались отморозки. Орали. Рому зарубили. Кровь по всем стенам. Черенков в одного тумбочкой швырнул. И не скажешь, сам тощий такой. Раньше заправщиком был. Метнулся через балкон, сиганул внизу, в сугроб. Пока выбирался, убегал, сверху стреляли. Дважды попали. Побежал со страху прямо на Базу. За ним не гнались. Что с Барменом, не знает.