От кончиков пальцев безвольно свесившейся с постели руки вновь побежали ледяные ручейки, промокая сбившуюся простынь и образуя на полу наполовину замёрзшие лужицы. Поскользнёшься на такой – и травма обеспечена, а Дину сейчас как никогда требовались силы. И для ухода за больным, и для продолжения исследований. У него катастрофически не хватало на всё сил, но работа над запуском телепортов потихоньку продолжалась. А ещё он отправил в столицу написанное Кастиэлем письмо и со дня на день ожидал ответа от Архимага, искренне надеясь не получить нагоняй от наставника за проявленную инициативу. Послание он обнаружил на столе в спальне демона, когда так и не дождался его к завтраку утром. Колебания Дина были недолгими, но попытки договориться с вороном насчёт доставки оказались куда сложнее.
— Не надо, — он мягко накрыл ладонью сжавшуюся в кулак руку больного. Удивительно, но та мгновенно послушно расслабилась, отогреваясь в прикосновении от сковывавшего каждую мышцу напряжения. Кастиэль затих и казался сейчас безобиднее младенца, несмотря на свою весьма внушительную репутацию. Впрочем, суть демона тут же напомнила о себе, стоило утратить бдительности – кисть Дина пронзил холод, словно длинную ледяную иглу вогнали. Не то чтобы Кастиэль ранил намеренно – всему виной лихорадка – но менее опасным его беспамятство не становилось. Безнаказанно вырывавшаяся на свободу стихия внутри него постоянно выкидывала самые немыслимые номера. Их и без того заснеженная башня сейчас превратилась в настоящий холодильник, и Дину приходилось ходить в плаще, чтобы не слечь вслед за наставником.
Пару дней назад проездом оказавшийся в здешних краях высокопоставленный маг из окружения Михаила как на грех решил заглянуть в их удалённое убежище с визитом вежливости и едва не стал жертвой бессознательной агрессивности хозяина жилища. Вместо приветствия в открытую дверь дохнуло таким холодом, что гость едва удержался на ногах, лишившись при отступлении своей главной гордости – хрупкого колдовского кристалла, служившего ему талисманом. Скованный льдом, тот просто лопнул на глазах владельца, усыпав пол градом мельчайших осколков. Дину пришлось очень долго забалтывать возмущённого чародея, дабы тот в порыве ярости не разнёс Фросткрег к чертям собачьим. Проклятие, он даже до дурацких каламбуров опустился, чтобы отвлечь внимание от произошедшего. Для него и самого стало открытием, что он способен на подобное ради Кастиэля.
— Пить, — требовательный даже в тенетах болезни голос заставил Дина встрепенуться. Давать ему пить бесполезно – всё равно переведёт влагу на лёд – но рука послушно метнулась к сосуду с водой, готовя заклинание согревания.
Удовлетворив своё желание, Кастиэль бессильно откинулся на подушки, а капризно убежавшую в уголок рта капельку воды Дин машинально снял подушечкой большого пальца. Губы демона ощущались горячими и ледяными одновременно. Впрочем, он и сам такой – полный противоречий и каждый раз открывавшийся с новой и незнакомой стороны. Сейчас взрывоопасная смесь ледяной магии и поистине адского темперамента буквально пожирала его изнутри, и у Дина нервно подрагивали руки, когда он кутал наставника едва просушенным одеялом.
Если верить целительским трактатам, им следовало просто переждать, но ожидание грозило сердечным приступом молодому магу, ибо на каждый неровный вздох больного его сердце отзывалось угрожающе ускорявшимся пульсом. Ещё недавно каждый жест и каждое слово демона раздражали, но сейчас он вдруг обнаружил, что ему катастрофически не хватает их вечных перепалок и глядящих на него в упор неловко-внимательных синих глаз. Ныне взор Кастиэля затуманен, словно подёрнутое дымкой надвигавшейся непогоды небо, а с уст вместо ставших привычными гневных комментариев срывается невнятный тревожащий бред.
Вечер близился, тени сгущались, а вместе с ними и состояние больного опять ухудшалось. Кастиэль метался на подушках и о чём-то бормотал, а затем внезапно с размаху впечатал кулак в комок сбившегося на краю постели одеяла. В воздух тут же фонтаном взмыл и распался на сверкавшие острые осколки настоящий мини-айсберг. Дин привычно отскочил в сторону – болезнь Кастиэля научила его быть осторожным – но мгновение спустя вновь оказался рядом. Стряхнул ледяную крошку с кровати, поправил одеяло и пригладил взмокшие от пота тёмные пряди, удивляясь тому, насколько легко ему даются подобные глубоко интимные действия.
Синие глаза в полукружье пушистых ресниц чуть приоткрылись, но Дин точно знал – демон не видит окружающего, и обычно пытливое выражение сменила потускневшая изморось беспамятства. Молодого мага пугало его состояние, для обычной простуды слишком затянувшееся, а ещё пугал тот факт, что они незаметно переступили черту чисто деловых отношений. Привязываться опасно – эту простую истину он постиг ещё в детстве, но общие переживания, как известно, сближают. Вот и сейчас он обеспокоенно потянулся к ниточке пульса на запястье Кастиэля и глубоко вздохнул, не ощущая желанного успокоения. Его собственная стихия – огонь – тоже волновалась под влиянием выбросов магии Кастиэля. В обычном состоянии Дин даже и тягаться бы с ним не подумал, но сейчас отчаянно страшился навредить. Пару раз по его вине в комнате образовывался настоящий потоп, и теперь он в особо критических случаях просто уходил на крышу и со всей возможной яростью обрушивал свои эмоции на ни в чём неповинный шпиль. Кажется, после выздоровления его ждёт нагоняй от Кастиэля, но это потом.
— Явился, — недовольно проворчал он, отмахнувшись от влетевшего в спальню ворона. На самом деле он радовался его появлению – Кевин разбавлял его тревожное одиночество своим присутствием, хотя и не мог сказать ни слова. — Эй, ты что делаешь! — громким шёпотом воскликнул он, когда птица попыталась опуститься на плечо пребывавшего в беспамятстве хозяина. Перехватил ворона по пути и принялся развязывать туго перетянувший правую лапу шнурок. Писем было немного – лишь короткая весточка от Сингера лично для Дина, да запечатанное аккуратной печатью послание Архимага.
Громкое пронзительное карканье прервало его задумчивость, и сердце Дина взволнованно затрепетало. С каких пор он стал настолько суеверен? Пакет упал на стол, а рука мага потянулась к лежавшей поверх одеяла кисти демона. На душе сразу стало спокойно, хотя ладонь температурой напоминала мраморное изваяние, а его сущности это определённо не нравилось. «Да и пошла она», - подумал Дин, опускаясь на стул рядом. Письмо прочитает сам Кастиэль, когда очнётся, да и неугомонный ворон пока обойдётся без его внимания – демону оно нужнее.
Взгляд рассеянно проследил полёт птицы до стола, и Дин вздохнул – здесь давно не мешало бы убраться, ибо за заботами о больном он абсолютно забыл о своих обязанностях секретаря. Между оставленными на столе рукописями и заметками – нагромождение пустых флаконов, тряпок и мисок. Сиделка из него так себе, но недостаток компетентности компенсировался рвением, порой даже чрезмерным. За бардак ему точно влетит, но всё это потом – сейчас он слишком устал за невероятно долгий день. Даже сон не шёл, да и какой к чертям сон в таком взвинченном состоянии. Руки тряслись не только от перенапряжения – утром ему пришлось объехать созданный Кастиэлем барьер и по мере сил укрепить, не раз помянув измождённый вид демона после подобных поездок, потому что задача оказалась не из лёгких. Впрочем, долго мучиться сейчас не пришлось – Дина вырубило на полувздохе, и он уронил голову на неловко вытянутую руку с ладонью Кастиэля в ней. Ему снились вечные снега и метели, а может, просто больной припорашивал снегом спальню – с него станется.