Толстая торговка, которую он закружил в танце, визжала и била его корзиной.
— Танцуй со мной, старая карга! — весело вскричал Бронн, — а ну-ка: «Раз жил один лев златой — хо-хо, и львицу златую имел — йо-ху!».
— Отпусти меня, болван! Брустер! Капитан Брустер, уберите этого недоумка!
— «Но как-то ночной порой — хо-хо — на звезды он по-о-смотрел — ха!».
Горланящий Бронн вынудил Брандона Старка отвлечься от размышлений о судьбе мира. Этот человек никогда не унывал, действительно.
Соленый ветер с моря заставил Брана лететь дальше. Над брусчаткой мостовых, над грязными сливными желобами, над гусями, стайкой перебегающими дорогу перед согбенной старушкой с клюкой, над дремлющими сапожниками и их подмастерьями, в поте лица зарабатывающими хлеб, над суетой Гавани и ее роскошью и нищетой.
Он поднимался выше — к приемным залам благородных господ, чьи жены изменяли им с конюхами и свинопасами, к предающим клятвы рыцарям, начищавшим свои доспехи, к бастардам рыцарей, служившим им оруженосцами и конюхами, что зачинали бастардов у тех, кому служили их собственные отцы. Он летел над септонами, не верующими в богов и во все, что проповедуют, над Молчаливыми Сестрами, ненавидящими свои обеты, над теми простыми горожанами, что были благочестивы, и над теми, что были грешниками.
Над теми, что раскаивались. Над полными печали о прошлых ошибках. Над намеренными все изменить. И над теми, что ни о чем не жалели.
Выше, еще выше, в Серую Башню. Туда, где Сандор Клиган прижимал свои ладони к губам, повторяя: «Что ты наделала, Пташка, что», шагая назад, пока не уперся в каменную стену спиной, тяжело дыша. Туда, куда спешил, перескакивая через несколько ступеней сразу, Джон, за ним сильно позади — Арья, проклинавшая ненавистные юбки. Бран впитывал все, что видел, не успевая и не желая испытывать эмоций, но отмечая детали.
Серые камни и обтрепанные края старинных гобеленов. Сложенные рядом чашки из-под масла для светильников. Сверчков, ползущих по камням вверх. Детали мелкие и незначительные складывались в общую картину. В масштабные панорамы. В перспективы. В целую историю. Бран знал ее всю.
И смотрел на нож в руках Сансы, с которого капала кровь.
Она тоже не жалела ни о чем.
Комментарий к Вместо эпилога. Ни о чем не жалея
КОНЕЦ
========== Песни Зимнего Братства ==========
Мир погребен под снежным покрывалом,
И Ночь простерла надо мной крыло,
Из уст холодных воздух забирала,
Но я дышу. Ведь ты — мое тепло.
Со льдом озер поспорить хочет смело
Бездонных глаз твоих голубизна.
Усталость после боя одолела,
Но сон нейдет. С тобою — не до сна.
Враги близки, мы будем осторожны:
Едва лишь виден огонек костра.
Клинки забыли, что такое ножны:
Я Зимний Брат, ты Зимняя Сестра.
Очаг — наш дом, и небо — наша крыша,
Дозором вместо стен стоят друзья.
В объятиях моих ты тихо дышишь,
Любить опасно, не любить — нельзя.
Я верю: после боя на рассвете
Меня не расцелует вороньё,
Мой прах не разнесет холодный ветер,
Я буду жить. Ведь ты — тепло моё.
*
За Стеной, Зимой, я бы жил с тобой,
одевал бы тебя в меха,
За тебя воевал, от всех бед спасал,
и мечтал бы не без греха:
Твоих длинных ног целовать изгиб,
Тайных мест твоих знать бы вкус.
С плеч твоих сцеловать бы хотелось мне
Обещаний тяжелых груз.
За Стеной, Зимой, лишь с тобой одной
я согреться в морозы мог.
На тебя глядел, всю тебя хотел,
Начиная, конечно, с ног,
Целовать и греть, жаром губ и рук,
Сны дурные прогнать бы прочь.
Будь моей сейчас, и хотя бы раз
Станет мирной над нами ночь.
У Стены, Весной, я жалел о той,
что признаться не смела мне,
Что была б моя. Только струсил я,
и теперь вижу лишь во сне,
Как горела страсть, хоть очаг остыл,
И желанье твое росло…
За Стеной, Зимой, я б тебя любил
Всем метелям ночным назло.
*
Песенка Бронна, исполняемая им на пристани.
Изначально поется пьяным хором под гармонь.
Раз жил один лев златой,
И львицу златую имел.
Но как-то ночной порой
На звезды вдруг посмотрел.
«Нет лучше, чем звездный свет,
Услада он для очей»,
Подумал несчастный лев.
О львице забыв своей,
На небо всю ночь глядел,
И сдуру в капкан угодил.
К рассвету наш лев охромел,
Без лапы одной уходил.
Забыли хромого льва
И львица, и львята тогда.
Но ходит у нас молва,
Что с неба спустилась звезда —
Услышав печальный рассказ,
Несчастного льва обняла.
И гордо он гривой затряс:
Взаимной любовь их была!
*
Иллюстрация от великолепной Cudzinec
https://yadi.sk/i/38V8hkWZ3Q2b7C
Наша заботливая Тартская Дева переживает за Джейме и его вероятную лихорадку или простуду и одевает его — пока он, пошлый, влюбленный и неповторимый Лев, пытается ее не потрогать — и сочиняет, сочиняет стихи)
========== Послесловие Автора ==========
Итак, мои любимые читатели, мы прошли всю эту историю вместе — честно признаться, я редко могу сказать, что вдохновение полностью поглотило меня, а это тот самый случай.
Прежде всего, хочу всем выразить огромную благодарность и признательность. Без вас, любимые мои, вряд ли оно началось бы и закончилось.
А теперь, поскольку — я уверена — все переживают за судьбы главных героев, хочу сказать, что наш любимый Хромой Лев Джейме Ланнистер остался, конечно, жив.
Конечно, если бы я хотела рассказать подробности, это было бы продолжение. Ибо Бриенна давала клятву ©, а Джейме не всем отомстил, ибо весь был влюбленный и потому добрый, а Бронн еще не домогался до Арьи, а Нимерия не ощенилась, и кто знает, что там с Ашей…
Но занавес уже опустился.
Можно дышать. Легко дышать.
Для тех же, кто задается вопросом: что хотел сказать Автор? почему произошло то или иное событие? — хочу сказать, что мы не на уроке литературы, где слабоумный много мнящий о себе посторонний человек повторяет мнение другого постороннего человека о мнении третьего, что когда-то триста лет назад был соотечественником того или иного писателя.
Я абсолютно уверена, что из «Курочки Рябы» можно вытащить множество философских смыслов, не уступающих Аристотелю и Платону. Но зачем разжевывать красочный и полный загадок мир до подобного состояния? В большинстве случаев, как мне кажется, мы способны передавать Идеи, не целясь в них из снайперских винтовок.
Я увидела эту историю и записала ее. И тут я коллега Брана: я вижу много разных вариантов событий каждого из мгновений. Но это уже тяжелая наркомания!)
За сим остаюсь ваша,
пани Гайя.