Она умела возвышаться, даже если сидела на полу, раскладывая узоры из цветов. Тирион глубоко вздохнул.
— Моя королева… — он запнулся; звучало, как у Мормонта, — ваше величество…
Ее взгляд по-прежнему был отсутствующим. Тирион отважился.
— Дени, — он взял ее руку, открыл рот, кусая нижнюю губу в нерешительности, — моя семья причинила много бед вам и многим. Но не меньшие пережили мы сами.
Она улыбнулась ему, фиалковые глаза заполнились светом южной ночи. Кивнула. Величаво присела рядом — с прямой спиной, изящным разворотом шеи.
— Вы знаете, моя сестра никогда меня не любила. На самом деле, она ненавидела меня. Джейме наоборот. Но мы всегда держались друг за друга, все трое, но не потому, что любили друг друга, — Тирион усмехнулся, глядя в прошлое, — а потому, что никто не любил нас…
— Вы знали, что ваш брат жив?
— Я надеялся бы на это, даже если бы увидел его тело перед собой так близко, как вижу вас. Он все еще мой брат.
Тирион не лгал. Это была одна из тех правд, которые и так являлись очевидными. Он смотрел на Дейенерис безотрывно, размышляя, могла ли она любить своего брата? И если могла, то что это была за любовь — обязательство, долг, желание или привычка? «Львам дракона не понять, — пришел к выводу Тирион, — драконам не понять никого. Слишком сильные. Слишком высоко летают».
— Я хочу верить вам, Тирион. Вы, Ланнистеры, имеете свойство выживать, когда от вас этого никто уже не ждет. Я хотела казнить вас не единожды, — Дейенерис вновь возвышалась над ним, недоступная, недосягаемая, — что мне следует делать? Охотиться на Цареубийцу, чтобы отомстить за отца? Сделать вас приманкой для Цареубийцы?
«Подавлять мятеж на Переправе? Попытаться надавить на Хайгарден? На Орлиное Гнездо? Она одержима местью за отца, которого не знала. Она не безумна, нет. Она слишком молода, самоуверенна и не очень опытна. И скора на расправу».
— Позаботиться о себе, ваше величество, — протянул Тирион, — встретиться с королем Джоном. Пока этого не произойдет, вы не можете быть уверены, что действительно контролируете ситуацию.
— Я встречусь с ним, Десница, — холодно подвела итог Дейенерис, — вскоре. Затем, мы соединим наши силы, найдем шайку Цареубийцы, и тогда, Тирион, я смею вас заверить, ни у кого не останется сомнений в смерти Джейме Ланнистера.
В эту минуту Тирион притворился удрученным. Младший Лев видел неуверенность в ее движениях. Она боится встречаться с Джоном, понял он и отметил эту немаловажную деталь. Джон оттягивает момент встречи тоже, но кто знает, в чем его причины. А Дейенерис боится.
Возможно, этот страх можно будет использовать, чтобы спасти Старшего Льва, когда тот угодит в западню — Тирион надеялся, что Джейме избежит этого. После всего, что было между ними, он не мог злиться на него. Не так много львов осталось, чтобы чураться друг друга.
*
Сандор Клиган навис над столом, внимательно изучая карту Перешейка. Сейчас можно было сказать, что он действительно похож на Пса, возможно, на ищейку, а может, на волкодава. Санса усмехнулась этой мысли и откусила еще один кусок от пирожного, роняя крошки в постель.
Она наблюдала за ним с удовольствием. Линии его мощного тела, неожиданная грация и плавность его движений приводили ее в восторг, хотя Сандор никогда не разрешал ей смотреть на свои тренировки. Он говорил, это заставляет его нервничать и проигрывать. Иногда она подсматривала незаметно для него.
Многие придворные дамы развлекались подобным образом.
Дейенерис содержала целую армию гладиаторов. Санса узнала значение этого слова недавно, и ей показалось занятным изучить историю боев. Галереи вокруг тренировочных дворов — половина из которых раньше была отведена под разнообразные развлечения королевы Серсеи — были ее любимым местом.
— Я встретила сегодня Джораха Мормонта, — сказала Санса, облизывая пальцы и протягивая руку за следующим пирожным, — наверху.
— Опять подглядываешь, — Пёс не обернулся, но она знала даже малейшие признаки его смущения. Он уже успел загореть после Зимы, и по смуглой спине полз румянец.
— Мормонт организует турнир на свадьбе лорда Десницы, — Санса опять замолчала. Клиган, конечно, ужасный грубиян и невежа, но даже наедине с ним ее не удастся заставить говорить с набитым ртом.
Турнир за пределами Королевской Гавани, но недалеко от нее; пятый день торжеств — первый день свадьбы, который жених и невеста проводят вместе. Это было идеальное время для покушения. Санса не знала, воспользуется ли Тирион случаем или дождется менее многолюдного собрания. Ей всего лишь нужно было убедить Джона оставаться слепым и глухим к тому, что происходит на юге.
Это оказалось сложнее всего. Пока он в Винтерфелле, занятый своими планами и строительством, стяжающий славу король Джон Добрый, Дейенерис для него слишком далекая реальность. Как и сама Санса.
— Да и хрен на них, на турниры, — пробормотал Пёс. Санса затрясла головой. Распущенные волосы упали ей на обнаженную грудь.
— Мы поедем.
— Девочка, я уже не тот, чтобы сражаться, труха сыплется изо всех дыр, — он поднялся от стола, потянулся, с хрустом разминая плечи и словно нарочно — Санса не сомневалась, так и есть — демонстрируя силу своего крепкого тела. Она улыбнулась, показывая зубы, засмеялась, перекатилась на живот и обняла подушку руками.
— Конечно же, ты будешь. И ты победишь, — она уловила его едва заметную улыбку, — сначала я надеялась, что там будет Лорас Тирелл, и тогда тебе пришлось бы ему проиграть.
— Пошла бы ты! — зарычал Сандор, оборачиваясь. Она не дрогнула, зная его нрав.
— …и ты бы проиграл. Он нам нужен. Возможно, я выйду за него замуж.
— Двоемужница. И обольстительница. Где твои былые наивные песенки, Пташка?
Санса зарылась носом в подушку, молча глядя на него. Наконец, мужчина перестал притворяться, что погружен в изучение карт. Хищный стальной блеск его глаз говорил с леди Старк яснее любых речей. У него всегда был честный взгляд. Он бы проиграл, если бы она потребовала. Честь рыцаря этого не допустит — но он и не рыцарь. Он воин.
А воин может позволить себе проиграть одно сражение, чтобы выиграть войну.
— Ты стала настоящей волчицей, — сказал Сандор. Она слышала его гордость, горечь, восхищение и боль. Но сейчас ей не хотелось задушевного разговора. Она улыбнулась, приподнимаясь и поглаживая себя по шее.
— Так кто я? — рука скользнула к груди.
— Лютая волчица, — выдохнул он.
— А еще? — ниже, по животу, еще ниже, между ног.
— Моя рыжая сука.
— Расскажи мне, — она поднялась, позволяя волосам рассыпаться по плечам, по груди, скользя руками по своему телу и давая возможность ему видеть, — расскажи мне, кто я. И покажи, что ты сделаешь со мной за это.
— О, ты напрашиваешься, девочка.
Санса Старк всегда молилась Деве, когда была младше. Но в последнее время все чаще она чувствует потребность в покровительстве Воина. Тот из его детей, который рядом с ней — ее Пёс — единственное честное зеркало, единственный друг, и она рискнет вступить в сражение, имея только его на своей стороне.
*
Если в природе существовал тот тип мужчин, которых Бронн Черноводный не мог представить себе в качестве ближайшего друга, то Джейме Ланнистер был сам по себе абсолютным эталонным представителем такого типа.