Она отсалютовала следующей порцией вина и едва не подавилась, когда услышала вдруг обыденное:
— Кстати, я виделся с твоим отцом.
*
Мгновение — и Бриенна была рядом, взволнованная и заинтересованная. Джейме почти наслаждался этой агонией. Снова видеть ее, обонять, чувствовать затылком, спиной, поясницей, членом, даже пятками — всей кожей, каждым волоском чувствовать ее движения, это было бесценно. А еще хмельная муть ее голубых глаз, полуприкрытых, сонных и счастливых, манила его, и он радостно тонул в них.
Ничуть не беспокоясь о том, как спасется.
— Твой отец очень переживает, — повествовал Джейме, — мы недолго говорили. Лорд Тарт немного рассказал мне о визите к королеве, — чтобы не повторять то, что услышал лорд Селвин от Дейенерис, Джейме добавил, — еще он сказал, что хочет перерезать мне глотку и подвесить на маяке на вашем чудесном Сапфировом острове.
— А что ты ему сказал? — тревожно спросила женщина. Джейме сглотнул.
«Спроси меня, что я не сказал ему. Я не сказал, что хочу тебя так, что сводит ноги. Я не сказал, что хочу вылизать тебя с ног до головы, заставить тебя стонать, кричать мое имя, заставить тебя этим твоим чудесным голосом умолять меня взять тебя глубоко и жестко. Не сказал, что хочу смотреть, как ты возьмешь мой член в рот, округлив свои пухлые розовые губы. Что я выверну наизнанку потрохами наружу любого, кто попробует отнять тебя у меня».
— Он спрашивал, стала ли ты хорошим воином, — сглотнул Джейме, чувствуя першение в горле и тесноту в штанах, — о твоих ранах.
— Он очень зол на меня? — тихо спросила Бриенна.
— Зол немного. Но все равно любит тебя.
«Я тоже зол. И тоже…», подумал Джейме, оборвав себя на страшном слове «люблю», которое прозвучало легким эхом над ним и вокруг них обоих.
Она смотрела на него, все еще улыбаясь при мысли об отце, но глаза — семь небес и десять морей чистой бирюзовой голубизны — были крепко связаны с его собственными. Джейме вспомнил, как смотрел в эти глаза Зимой, когда все вокруг стало серым и мертвым. Он откашлялся.
— Бриенна, прости меня, — начал он снова через минуту, и это была непростая минута, — я наговорил тебе ужасных вещей. Я оскорбил тебя, и я не должен был этого делать. Я должен был поблагодарить тебя за спасение моей гребанной жизни, упасть на колени, не знаю, посвятить тебе стихи и…
— Только не стихи.
— Это вызов? — Джейме усмехнулся.
Она закатила глаза, и он почувствовал себя окрыленным. Все было в порядке. Может быть, его мир опять разваливался на куски, но все было именно так, как надо. По крайней мере, они опять встречали будущее вместе. Уютная тишина, наполненная теплом ее присутствия, заставила его вспомнить о тех сотнях вечеров, которые они провели наедине. Совсем недавно Джейме клялся себе, что, если ему доведется еще раз увидеть Бриенну Тарт, он непременно соблазнит ее.
Но после того, как лорд Селвин рассказал ему о помолвке, которую запланировал для дочери, Джейме словно окатили ледяной водой. Все то время, что они были вместе, он ни разу не думал о будущем. Будущего не существовало. Его собственная никудышная репутация, грядущая вероятная казнь — Джейме не думал о них тогда.
Но Тартская Дева заслуживала лучшего, чем чувствовать себя позором семьи. И все же он не смог удержаться, чтобы не спросить:
— Миледи, я хотел спросить, сегодня ты… ты ляжешь со мной?
Она кивнула, поднимаясь из-за стола и чуть пошатываясь. Джейме высунулся на улицу — дождь прекратился на какое-то время, отовсюду капало, Бронн ошивался под тентом.
— За воссоединение влюбленных! — поднял он свою любимую флягу.
— Пошел в задницу. Она мой друг.
— О, нет, Ланнистер. Вот я — твой друг. Друзья, смею надеяться, не проводят время, только и думая, как бы запихать один в другого поглубже свой…
Когда он вернулся, женщина уже лежала в постели. Разморенная вином и теплом, уставшая с дороги, она мужественно боролась с подступающим сном. Джейме разделся, нырнул к ней и был тут же пойман в кольцо ее сильных, но нежных рук.
Это было больше, чем облегчение. Прижиматься к ее груди, позволяя себе сдаться — перед правдой о чувстве, которое он больше всего боялся познать и потерять. Особенно теперь. Джейме представил — это было не иначе как наваждение — что мог потерять и её. Это заставило его вновь испытать ту самую боль в груди, неописуемый страх, ужас перед поглощающей пустотой.
И, как бы он ни старался забыть о тех прикосновениях и близости, которую они разделили, это было невозможно. Дороги назад просто не существовало. Джейме дотронулся до ее плеча, потерся щекой о ее грудь — Бриенна вздохнула и вжалась носом в его волосы. Он провел рукой по ее руке, обвел ее бока, добрался до обнаруженного чуткого места на пояснице сзади — она поджала колено, давая ему возможность обнять себя крепче.
Прикосновений становилось больше, жадных, нетерпеливых, им мешала одежда, рваное дыхание заполняло пространство. Джейме был рад, что не видит ее глаз. Вряд ли он смог устоять хотя бы минуту.
Он осторожно положил руку поверх ее ладони, потянул вниз. Ее близость и откровенность дали дорогу растущей страсти. Бриенна осторожно провела рукой по его животу, пальцы проследили дорожку волос от пупка ниже, замерли под штанами на мгновение. Джейме подумал о том, что они могли бы — ну может быть, попробовать, это же ничего, только ласки, просто взаимные, вместе — надо предложить.
— Женщина. Бриенна, — прошептал он, чуть поднимаясь, — ты позволишь мне… ты не могла бы… если тебе понравилось, что мы делали тогда, перед тем, как…
— Я помню.
— Тебе понравилось.
— Да.
Она резко отстранилась назад, упираясь руками в его плечи, отворачиваясь, и пробурчала:
— Ты просишь сделать это для тебя?
— Я… да. В общем, да.
Она молчала, не глядя на него. Джейме мог видеть морщинку на ее лбу. Возможно, он был слишком настойчив? Но Бриенна подняла глаза, коротко кивнула, и ее ладони надавили на его плечи.
— Да, — твердо сказала она, — ложись.
— А, ты командуешь? — он ухмыльнулся, пользуясь моментом и хлопая ее по бедру, — займи свое место, женщина, и мы…
Джейме не успел закончить фразу, потому что Бриенна заломила его запястье, ловко вывернулась из его ослабших объятий и толкнула его вниз, прижала его своим весом к кровати, не давая шевельнуться.
— Я сказала, ложись, милорд. Сверху буду я.
Дыхание куда-то исчезло, мир сузился до пространства между ее ногами, провалился в бездну ее глаз, и он издал неясный звук — протест, мольба, удивление, желание, в нем было все. Должно быть, он выглядел глупо. Лицо Бриенны чуть смягчилось, когда она наклонилась и спросила:
— Ты доверяешь мне?
И Джейме кивнул.
========== Опыт и наивность ==========
Джейме Ланнистер знал, что не является самым опытным любовником Вестероса.
Пожалуй, он занял бы одно из почетных мест в конце списка. Где-нибудь среди тех мифических септонов, что не увлекались шлюхами, неполовозрелыми мальчиками или друг другом.
До последнего времени его это тревожило слабо. У него всегда была Серсея, у него был меч. Обе руки на месте. Был отец, грозная тень Льва над картой материка, гарант возвращения всех долгов и беспощадной мести врагам, коварный, хитроумный, несгибаемый Тайвин. Слишком хорошо, чтобы быть правдой или остаться таковой навсегда.