— Это часть натуры, милорд, — Джейме возвел глаза к потолку, делая гримасу, — если хотите, изъян в воспитании.
— К определенному возрасту клетка, кандалы и годик-другой на хлебе и воде только и могут помочь в таком случае, — лорд Селвин не сводил глаз с Цареубийцы.
— Леди Старк-старшая пыталась, не преуспела. Но всего несколько месяцев в компании с леди Тарт — и я переродился!
Улыбка испарилась с лица лорда Тарта. Из перевернутого кубка на пол выплеснулось вино.
— Есть способ быстрее. Дыба или плаха. Или вы предпочли бы петлю?
Теперь и Джейме погас, придвинулся ближе.
— Я расскажу вам кое-что о том, что предпочел бы — это к слову о петлях, казнях и судьбоносных поединках. Леди Тарт дополнит мой рассказ подробностями…
Санса ткнула Джона в бок. Он, как и большинство присутствующих, увлекся зрелищем и несколько забылся. Эти двое были великолепны и стоили друг друга, бесспорно.
— Милорды. Ланнистер и Тарт. Мы здесь не для того, чтобы решать семейные проблемы, — жестко произнес Джон, и Джейме ослепительно оскалился в его сторону, не двигаясь с места напротив лорда Селвина и не сводя глаз с него.
— Мне казалось, именно за этим. Сейчас два континента решают вашу семейную проблему, ваше величество. Это ведь ваша жена все еще осаждает нас?
Звук тревожного рога заставил всех вскинуться. Но с башен дозорных раздалось: «Посланник от лагеря Таргариен!». Джон поднялся, что сделали и остальные.
— Через полчаса мы принимаем окончательное решение. Милорды. Ланнистер, Тарт. Остыньте. И решите ваши разногласия сейчас же, до того, как я вернусь. Леди Бриенна — вы вправе отвергнуть предложение о предводительстве или согласиться. Осуждению подвергнуты не будете в любом случае. Прошу вас, миледи, — он подал руку леди Мормонт.
Санса улыбнулась Лианне. Не осталось незамеченным для леди Старк, что Маленькая Медведица пила много вина, но это никак не отразилось на ее походке или разговоре. Разве что она стала чаще улыбаться. И смотреть на Джона чуть дольше. Сложно было удержаться от очередной колкости в адрес Арьи:
— Ты только взгляни на Призрака! Он даже у меня с руки не ест, а за леди Мормонт идет шаг в шаг. Все-таки у Лианны столько потрясающих талантов.
— Отъебись, — услышала она на грани слышимости от сестры.
*
Винтерфелл был благословлен запутанными коридорами. Множество глубоких ниш, закрытых от взоров посторонних, укромных уголков, тупиков и развилок. И все же Джейме пришлось побегать в поисках действительно уединенного места, волоча за собой упирающуюся Бриенну.
«Я влюблен, как мальчишка, меня ждет смерть впереди, яд, аракх дотракийцев, драконий огонь или меч лорда Тарта — но я не могу без нее».
— Джейме, не спорь с ним, — простонала Бриенна, когда они оторвались друг от друга: это был голодный, глубокий поцелуй, от которого кружилась голова, — зачем тебе это?
Он прижался к ее лбу губами, вдохнул запах ее волос, не в силах оторваться от нее, клянясь себе, что еще один поцелуй, еще одно объятие, и все будет кончено, но — если ее лорд-отец отдаст ее кому-то еще, то как после этого жить? Джейме Ланнистер никогда не представлял себя мужем, отцом, никогда не думал о том, как это будет — на самом деле, с настоящей женщиной, а не Серсеей — он никогда не верил в то, что у них возможно общее будущее.
Но есть жизнь с Бриенной — и это смысл и суть вещей, и есть серость существования и пытка каждой минутой без нее. А существовать, зная, что кто-то другой забрал себе его женщину? На дне седьмого пекла эта пытка наверняка считается самой жестокой.
«Я бы не только женился, я бы и убил, и обманул, и дезертировал, — отчаянно признался себе Джейме, — я бы все сделал, чтобы быть с ней. И ведь почти все сделал. Никогда не думал, что дойду до этого. Только твой упрямый, как осел, отец не сдастся так просто на мольбы Цареубийцы».
— Соглашайся. Ты создана для этого. Леди-командующая Тарт, — он склоняет голову набок, любуясь мечтательным огнем ее взгляда, — если не ты, то кто?
— Зачем тебе это? — повторяет она требовательно.
— Ты прикроешь мою спину, женщина. Ты всегда это делала. Как же я без тебя?
— Они не подчинятся…
— Когда такое было, пока я еще Ланнистер? — рыкнул Джейме, — ну кто, если не ты? Старки? Джон не обладает достаточным самообладанием и терпением, его людям я не верю, Вольный Народ не понимает в планировке поля боя. Пейн и Марбранд нужны в авангарде. Кракехоллы мертвы все.
— А если… у Баратеона…
— Женщина, не доводи. Джендри сопляк. Его лорды ссут под себя при мысли об ответственности. А ты Зимняя Сестра. Ты нужна нам. Ты мне нужна. Дуру не играйте, леди-командующая Тарт.
Семь небес и десять морей не вместят голубой кристальной чистоты ее глаз.
— Хотя, леди-командующая Ланнистер — звучит даже лучше, — вырвалось у Джейме.
Голубое сияние заполоняет мир, Бриенна заставляет его замолчать поцелуем. Мягкие губы, короткие удивленные выдохи, вкус ее одинокой слезинки, нужно всё, нужно больше, болит то, чего еще не было. Одинокий, почти умирающий от жажды, влюбленный, Лев шепчет, боясь открыть глаза, одуматься:
— Я хочу тебя. Мне не нужна другая. Я не могу думать ни о ком, кроме тебя. Если ты не будешь моей, женщина, я дышать не смогу. Я не отдам тебя никому. Никаких помолвок, никаких одичалых…
— Джейме. Что мы делаем? — Бриенна дрожит в его руках всем телом, сдается, ногтями впивается в его тунику, им мешает дышать каждый дюйм расстояния между сердцами.
«Мы желаем друг друга. И сражаемся. Живем и дышим. Любим. Кажется, мы оба. Думаю, да».
— Нечто бесконечно глупое и дивно прекрасное, — говорит он и целует ее снова.
*
«Дорогой брат! Я не знаю, найдешь ли ты время написать ко мне. Я — не нахожу. Я сегодня, как и вчера, как и все бесчисленные дни до этого, нахожусь в покоях ее величества, Бурерожденной Таргариен. Наша сиятельная государыня не спит и не ест. Все, что она делает — трахает меня с утра и до поздней ночи. Ее детишки разносят подземелье третий день. Если так пойдет, до конца недели они прорвутся на волю и тогда берегись, Вестерос».
«Дорогой брат! На наше счастье, Даарио Нахарис отказался пересекать море ради сомнительного удовольствия лицезреть справедливость по-вестеросски. Если я выживу и смогу отправить тебе заморских деликатесов…».
«Дорогая моя леди! Ненагляд…», — он дрожащей рукой зачеркнул лишнее слово, вместо него вывел аккуратное «леди Санса» и попытался придумать, как описать происходящее с ним так, чтобы деликатно избежать слов вроде «доминирование», «связывание» и «порка».
Тирион Ланнистер не выдержал. Он отбросил перо и чернильницу. Порвал в клочья все письма, встал со стула, распахнул окно и несколько долгих минут дышал глубоко и медленно.
Дрогон и Рейегаль вели себя странно. Дейенерис тоже вела себя странно. Но смысл поведения королевы Таргариен Тирион мог понять, а вот что происходило с драконами, не укладывалось в схему. Дрогон и Рейегаль дрались. Они катали друг друга по каменным полам подземелья, вырывали друг у друга еду, рычали друг на друга. При этом они спали рядом, как когда-то в детстве, но все равно в течение дня вели себя как смертные враги.