Время летело быстро, стемнело и на улицах города зажглись фонари. Я просто брела вперёд, не думая, куда приведут меня усталые ноги. И остановилась перед городским театром. Ведь не собиралась же сюда идти! И Свен мне запретил, но раз ноги сами меня вывели ― значит, так было нужно.
Перед театром было оживленно, у меня несколько раз спрашивали «лишний билетик», но я не отвечала. Думала о том, как попасть внутрь, но в голову ничего не приходило. Я топталась у входа с озабоченным лицом и даже не поняла, кто всунул мне в руки билет. Немного осмотрелась вокруг, пытаясь вычислить «благодетеля», но никого так и не нашла.
Я не была здесь со школы, но сейчас меня не трогали ностальгические воспоминания. Пройдя в зал, нашла своё место в ложе. И села, осматривая всё и всех. Почему я так поступала, не знаю, ведь сначала у меня была идея прошмыгнуть за кулисы и поискать Нию там. Это было бы логично. Но, вопреки этому, я просто сидела и ждала начала представления.
Наконец свет начал медленно гаснуть, заиграл оркестр, и я впервые подумала, что даже не знаю, что за спектакль сейчас давали. Дрогнул занавес, и на сцене появились декорации полуразрушенного замка, по которому сновали «монахи» в серых одеждах с капюшонами. Я замерла. Неужели тот самый спектакль? Вцепившись в своё кресло, подалась вперёд, пытаясь рассмотреть актёров. Но их капюшоны закрывали лица, и я разочарованно вздохнула.
Наверное, сделала это слишком громко, потому что соседка слева шикнула на меня и сверкнула глазами, не хуже бриллиантов на своей шее. Посмотрев на неё с презрением, которого она, вероятно, не заслуживала, продолжила своё наблюдение за сценой. Похоже, «монахи» кого-то искали и, наконец, нашли. И я тоже. Маленькую тонкую фигурку в чёрном трико с белым кружевным воротником. Я вскочила и чуть не крикнула: «Ния!»
Но чудом сдержалась, чувствуя, как соседка одёрнула меня за рукав, заставляя сесть в кресло, шипя в мой адрес что-то недружелюбное. Я её проигнорировала, и тут меня буквально выдернули за руку из кресла и вытащили из ложи. Подняла было руку, чтобы дать отпор неизвестному агрессору, но замерла, глядя в гневное лицо Свена.
― Ты! С ума сошла? Я же тебя просил не приходить сюда, это опасно! Не понимаешь простых слов?
Я растерялась, не зная, что на это ответить, ведь он был прав. Поэтому просто стояла перед ним, виновато опустив голову. Он заглянул мне в глаза, но почему-то не стал больше меня ругать, а прижал к себе, словно пытался защитить от неизвестной опасности. А потом потащил за руку, не говоря ни слова.
― Свен, куда мы идём?
Но он не ответил. Пришлось покориться его силе и скорости. Показалось, прошло лишь несколько мгновений, а мы уже стояли за сценой в маленькой гримёрке. Он усадил меня в кресло перед зеркалом.
― Сиди здесь и никуда не уходи, поняла?
Я кивнула. Хлопнула дверь, и Свен исчез за ней. Я первый раз была в таком месте, всё здесь было необычно, даже воздух казался особенным, каким-то сладким и таким…
Я отключилась. Открыла глаза и ахнула: кругом громоздились шкафы и коробки, хотя, из-а полумрака их было плохо видно. Что-то холодное и острое было прижато к моей шее, и знакомый хриплый голос спросил: «Ты что делала в моей гримёрке? Следила за мной?»
― Ния! Это же я, Лёка! Тебя искала…
Нож, несомненно это был он, быстро покинул опасное место у моего горла, свет фонарика ударил по глазам, заставив прищуриться.
― Вот это да! И правда, Лёка! Глупая, зачем пришла, я же тебя чуть не убила…
Я всхлипнула.
― Думала, с тобой случилась беда, когда увидела кровь в гараже. Но ты в порядке, кажется. А беда-то как раз у меня…
Ния убрала фонарик от моего лица, села на пол напротив, поджав ноги, и грустно на меня посмотрела.
― Ну, рассказывай.
Запинаясь, я рассказала ей о похищении сестры и о моей встрече с предполагаемым похитителем. Она нахмурилась, а потом неожиданно ударила кулаком в стенку ближайшего шкафа, пробив в ней большую дыру. Я разинула в восхищении рот ― вот это сила! А Ния, мрачная и нахмуренная, вскочила на ноги и начала метаться на небольшом пяточке, свободном от мебели.
― Ты не понимаешь, о чём просишь, Лёка! ― в её голосе было столько горечи, что у меня опустились руки. Стало ясно, что зря надеялась на её помощь. Но я ошибалась.
― Лёка, Лёка! Если я пойду к ним, то больше живой ты меня не увидишь, понимаешь? Нет, ты не понимаешь. Конечно, сестра важнее, чем «не пойми-кто»…
Она снова заметалась по комнате. Мне показалась, что это не Ния, а маленькая лисичка бегает по клетке, в которую я её загнала. И от этой мысли мне стало не по себе.