Льётся и льётся и льётся и льётся огонь тишины
Ты посмотри, льётся, льётся, льётся и льётся огонь тишины...
Денис Сергеевич тщательно внимал словам. Самого диктора на экране видно не было, зато её проникновенный шёпот и вселенская музыка казались очень важными и весомыми. Значимость подкреплялась жёлтенькими словами и знаком соответствующего гороскопа.
Денис Сергеевич был рыбами, страничка для него всегда располагалась последней. У него едва хватало терпения, чтобы её дождаться.
На сегодня отложите все важные дела, ваша природная способность к адаптации не сможет вам помочь решить сложные проблемы. Сегодняшние события так и оставят их неразрешимыми.
Денис прочитал это дважды. Очень важно понять это правильно, чтобы день оказался прожитым правильно, а значит в соответствии главному движению в жизни.
Он знал, что для того, чтобы это движение было быстрым не обязательно всё время двигаться вперёд. Иногда гораздо полезнее переждать сложные времена. Как например, сегодня. Отложите решение сегодняшних дел. Очень полезная информация.
Хотя, конечно можно сомневаться во всех этих астрологических прогнозах, и всё же, и всё же,.. они ещё ни разу Дениса не обманывали, а с этим приходилось считаться.
Итак, сегодняшний день нужно провести дома, не заботясь ни о чём, лёжа на кровати в неудобной позе парализованного тела.
Чем же заняться? Не очень важным. Залезть в интернет? Ему, как инвалиду позволялось им пользоваться бесплатно. Вряд ли, нужно просто продолжать смотреть телевизор.
Его разбудила медсестра Наташа. Конечно, никакой медсестрой на самом деле она не была, она приходила из центра помощи инвалидам и ухаживала за ним, он так её прозвал- моя прекрасная медсестра. Он хоть и ворчал, когда она заставляла его сыграть в шахматы, или заняться терапией, или выйти на прогулку, но в душе радовался.
Когда вместо неё приходил Марс- высокий узкоглазый и остроскулый парень, казах по происхождению, Денис становился заметно грустнее. Марс проходил гражданскую службу, альтернативную военной, а Денис знал, что тот просто скрывался от армии. Он и за мужика-то его не считал. Какое ты имеешь право считаться мужчиной, если не прошёл главную школу жизни?
То ли дело сам Денис- два года его службы не забудутся никогда. Год учебки в Кубинке под Москвой. Ему было, чему учиться и чему научить солдат.
И лучшая игра. Его волейбол.
Игры между ротами, полками, а затем- и Первенство Вооружённых Сил по волейболу, такое не забудешь. Он видел те игры, как в кино. Рассматривал каждую игру, как эпизод, отдельную сцену в довольно не плохой ленте. Он всегда охотно верил, когда ему говорили, что в его руках мяч как будто оживал. На ударе он мог встретить его ниже сетки и забить его в первую линию. Его мяч, словно разумный, огибал игроков и как правило ударялся о чужую площадку, принося ещё одно очко. Когда с ним случались такие приступы ностальгии, он забывал, что теперь не может пошевелиться.
В прошлый вторник Наташе пришлось утирать с его лица слёзы, потому что он не смог их скрыть, потому что не мог дотянуться и смахнуть их сам, хотя очень пытался. С ним такое случалось крайне редко.
Помниться тогда он заговорил с ней о новых волейбольных правилах, которые по его мнению только испортили игру. За каждую потерю теперь начислялось очко. Это не было справедливым. Игра велась до двадцати пяти очков. Будь его воля, он бы играл по старым правилам. Только он знал, что этого больше никогда не случиться.
И воспринимал это совершенно спокойно. Он будет парализован до конца своих дней и так и умрёт калекой. Прогневался ли на него Господь, или несчастный случай был досадным и необязательным- какая разница? Он прикован к каталке с моторчиком навсегда.
Прекрасная и молодая медсестра Наташа вывезла его на берег озера Грибовое. Тут они расположились небольшим лагерем, с собственным запасом провианта, и принялись рассматривать рыбаков. Время от времени Денис замечал, как один из них машется- делает подсечку. Крякая летали пугливые и юркие утки.
Наташа достала книгу.
-Что читаем?- немедленно спросил Денис. Он знал, что ей необходимо готовиться в экзаменам в институте культуры. За последнюю недёлю она прочла ему небольшой кусочек пьесы бельгийского драматурга Мориса Метерлинка о двенадцати слепцах. Пьеса так и называлась- Слепые. Незрячие, они боялись каждого звука, чего-то Неизвестного. Мне дано знать больше, чем вам, говорил один старик. Денис не очень понял, что всё это значило, но приход дамы в чёрном ему понравился. Сцена казалась какой-то очень напряжённой и зловещей. Ещё недавно они читали вместе немца Гофмана, его Житейские воззрения кота Мурра- довольно симпатичную сказочку о гениальном музыканте- эдаком романтическом герое, восставшим против всего мира; и коте, решившем приобщиться к высшей светской культуре, по-видимому, не такой уж и плохой по его мнению. Кошки все такие,- думал Денис, это было очень понятно.- Лишь бы приспособиться в хорошем месте, помыться и уснуть, чтобы этот процесс повторялся изо дня в день с неизменным постоянством. Он вспоминал своего кота Василия, которого пришлось отдать, когда Денис лишился способности передвигаться самостоятельно. Наглое, глупое, но очень милое животное. Где он теперь?