Наконец, тропа привела их к выступу в скале, который поднимался высоко по отлогу горы. Они находились уже очень высоко в горах: когда Джейн оборачивалась и смотрела через плато вниз, она чувствовала легкое головокружение. Наверняка они были уже на подходе к перевалу.
Выступ был крутой, покрытый льдом и всего лишь несколько футов шириной, и резко обрывался вниз. Джейн передвигалась чрезвычайно осторожно, но все равно несколько раз споткнулась, а один раз упала на колени, сильно поцарапав их. Тело у нее так болело, что она уже не замечала новую боль. Мэгги скользила постоянно, Джейн уже устала поворачиваться всякий раз, когда слышала, как гремят ее копыта, а просто тянула посильнее за поводья. Она хотела бы перевязать поклажу, чтобы тяжелые сумки были привязаны поближе к седлу, что помогло бы лошади удерживать равновесие во время подъема, но на узком выступе не было достаточно места, чтобы это сделать, к тому же она боялась, что если она остановится, то будет не в состоянии снова тронуться с места. Выступ становился уже и поворачивал за скалу. Джейн сделала несколько шагов по самому опасному участку тропы, но несмотря на все предосторожности – или возможно потому, что она очень нервничала – она упала. В какой-то момент с замиранием сердца ей показалось, что она падает через край, но она приземлилась на колени и на обе руки. Краем глаза она заметила снежные склоны на сотню футов ниже того места, где они находились. Она задрожала, с трудом контролируя себя.
Она медленно встала и повернулась назад, выпустив поводья, и они повисли над пропастью. Лошадь стояла, посматривая на Джейн, на напряженных, дрожащих ногах, явно испуганная. Когда Джейн потянулась за уздечкой, лошадь в панике сделала шаг назад.
– Стой, – закричала Джейн, затем добавила спокойнее, – не делай этого. Иди ко мне. Все будет хорошо.
– Что там такое? – раздался голос Эллиса из-за поворота.
– Тихо! – едва слышно произнесла Джейн. – Мэгги боится. Стой там! – попросила Джейн. Она понимала, что Эллис несет Шанталь. Она продолжала пытаться успокоить лошадь, а сама медленно направлялась к ней. Мэгги уставилась на нее, широко раскрыв глаза, раздувая ноздри и дыша, как паровоз. Приблизившись к лошади на расстояние вытянутой руки, Джейн потянулась за уздечкой.
Лошадь, мотнув головой, отступила назад, покатилась по льду и потеряла равновесие.
В этот момент Джейн подхватила поводья, но лошадь уже заваливалась на правый бок, поводья выскользнули из рук Джейн, и к ее ужасу, лошадь, медленно скатываясь на спине к краю обрыва, заржала от страха.
Появился Эллис.
– Стой, – закричал он Джейн.
Она поняла, что невольно сама кричит от страха. Она резко закрыла рот. Эллис стал на колени и наклонился над краем выступа, все еще прижимая Шанталь к себе. Джейн пришла в себя и опустилась рядом с ним.
Она ожидала, что увидит тело лошади в снегу метрах в ста или чуть более. Лошадь действительно лежала, но зацепившись за выступ скалы, находилась всего лишь в полутора-двух метрах. Мэгги валялась на боку, ноги ее подергивались.
– Она еще жива! – закричала Джейн. – Слава Богу!
– И наша провизия еще цела, – произнес Эллис без лишних эмоций.
– Но как мы вытащим бедное животное наверх?
Эллис взглянул на нее и ничего не сказал. Джейн поняла, что, возможно, они не смогут поднять лошадь на тропу.
– Но нельзя же просто так бросить ее умирать в снегу – сказала Джейн.
– Мне очень жаль, – сказал Эллис. – О Боже, это невыносимо.
Эллис расстегнул «молнию» на своем пальто и вытащил Шанталь. Джейн взяла ее на руки и положила под свое пальто.
– Я возьму сначала только еду, – сказал Эллис.
Он лег на живот на краю выступа и затем спустил ноги. Снег с выступа насыпался на лошадь. Эллис медленно спускался, подыскивая ногами опору. Он коснулся твердой земли, опустил локти на край и осторожно повернулся.
Джейн с замиранием сердца наблюдала за ним. Между торсом лошади и скалой не оставалось достаточного места для того, чтобы Эллису поставить обе ноги. Ему пришлось встать, поставив нога на ногу, как фигура на древнеегипетских настенных росписях. Он согнулся в коленях и медленно наклонил туловище, затем дотянулся до связки, к которой крепились брезентовые сумки с запасом питания. В этот момент лошадь попыталась встать. Она согнула передние копыта и умудрилась встать на передние ноги, затем по привычке изогнулась, чтобы подняться всем туловищем, пытаясь передними копытами взобраться на край уступа. У нее это почти получилось.
Затем ее задние копыта соскользнули, и она потеряла равновесие, и ее задние ноги разъехались в стороны. Эллис схватил сумку с продуктами. Сантиметр за сантиметром она скатывалась вниз и судорожно била копытами, сопротивляясь. Джейн боялась, что лошадь может поранить Эллиса. Неизбежно лошадь соскальзывала вниз. Эллис лихорадочно отвязывал сумку с продуктами уже не заботясь о спасении лошади, а надеясь развязать кожаные ремни и добраться до продуктов. Он так был сосредоточен, что Джейн испугалась, как бы лошадь не столкнула его в пропасть. Животное уже достигло края обрыва, протащив Эллиса за собой. В самый последний момент он отпустил сумку, закричав в отчаянии, и лошадь с диким ржанием свалилась вниз, унося в пропасть весь запас их питания, лекарств, спальный мешок и запасную пеленку Шанталь.
Джейн разрыдалась. Через несколько минут Эллис вскарабкался на выступ и сел рядом с ней. Он обнял ее и посидел так с ней, пока она оплакивала потерю лошади, провианта и свою раненую ногу, а также замерзшие ступни. Затем он встал, бережно помог ей подняться и сказал:
– Мы не должны останавливаться.
– Но как мы пойдем дальше? – спросила она. – Нам теперь нечего есть, мы не можем вскипятить воду, у нас нет спального мешка, нет лекарств….
– У нас есть мы сами, – ответил он.
Она обняла его крепко, вспомнив, как он чуть не соскользнул в пропасть. «Если мы пережили это, – подумала она, – и если мы уйдем от русских и вернемся в Европу вместе, я никогда его не отпущу, я клянусь».
– Ты пойдешь первая, – сказал он, освобождаясь от ее объятий. – Я хочу держать тебя в поле зрения. – Он слегка подтолкнул ее вперед, и она машинально начала подниматься в гору. Потихоньку ее отчаяние отошло назад. Она решила, что теперь ее целью является просто продолжать идти, пока она не упадет замертво. Через некоторое время Шанталь начала плакать. Джейн не обращала внимания, и наконец она замолчала.
Некоторое время спустя – может быть, прошло несколько минут или несколько часов, она уже потеряла счет времени – когда Джейн повернула за выступ скалы, Эллис догнал ее и остановил, взяв за руку.
– Смотри, – воскликнул он, указывая вперед. Дальше тропа вела вниз между холмов, окаймленных возвышающимися над ними горами с белоснежными вершинами. Сначала она даже не поняла, почему Эллис сказал, «смотри», затем она сообразила, что тропа ведет вниз.
– Это что – верхняя точка перевала? – спросила она с глупым видом.
– Да, именно, – ответил Эллис. – Это Кантиварский перевал. Мы прошли самую сложную часть пути. Следующие два дня маршрут будет проходить все время вниз и станет потеплее.
Джейн села на валун, покрытый льдом: «Я сделала это! Я прошла!» Пока они смотрели на чернеющие холмы, небо за горными вершинами постепенно меняло цвет от серо-жемчужного до пыльно-розового. Светало. По мере того, как разгорался день, в сердце Джейн все больше появлялась надежда на спасение. «Внизу будет теплее, – подумала она. – Может быть, мы еще спасемся».
Шанталь снова заплакала. Хорошо, что ее запасы питания не упали в пропасть вместе с Мэгги. Джейн покормила ее, сидя на ледяном валуне под самой крышей мира, пока Эллис растапливал снег в руках, чтобы Джейн немного попила воды. Спуск в Кантиварскую долину был относительно некрутым, но сначала было очень скользко. Без лошади спускаться было легче, не приходилось так нервничать. Эллис понес Шанталь, он шел более устойчиво и не падал.