Выбрать главу

Другое дело, – он весь подобрался и буквально впился в нее своими выпуклыми блеклыми глазками, – если вы собственноручно напишете, что раскаиваетесь, признаете свою вину… но только в соучастии! Главный вдохновитель и исполнитель чудовищного замысла – господин Шиповский! Ваши показания против него и имеющаяся у меня информация, что он, голубчик, жив, приведут к отсрочке приговора, а дело вернут на дорасследование. Следствие представит вас только соучастницей, я вам это твердо обещаю, и вместо виселицы – несколько лет тюрьмы. Когда вы выйдете, будете еще молодой и красивой!

Времени у нас совсем мало, вот бумага, чернила и перо. Стола нет? Не беда. Подложите эту книгу. Ах, это Библия! Да ничего – она достаточно большая. Даже в какой-то мере символично! Давайте, пишите, не тяните время, пишите, не раздумывайте.

Аника была ошеломлена сообщением господина Брюквина.

«Миша жив?! Вот почему не нашли его тело, а только одежду на берегу Днепра! – подумала она, пребывая в растерянности. – Он жив и, возможно, является истинным виновником смерти моих родных! Почему я думаю, что он убийца? По той причине, что этот мерзкий тип Брюквин внушил мне, что Миша покончил с собой вследствие угрызений совести и страха перед наказанием? А если Миша жив, то, может, он просто испугался? Он такой слабый, не верится, что мог решиться на такое…

А как же моя искупительная жертва за предполагаемые грехи упокоившегося Михаила, раз он жив?! Ради чего или кого я должна нести свой крест на Голгофу?

Так что же, мне покаяться в чужих преступлениях и взвалить вину на Мишу, может, тоже невиновного человека?! Мне предлагается сделка: спасти свое тело, загубив душу, – или взойти на Лысую гору, пожертвовав телом ради спасения души. Этот Брюквин – сущий дьявол!»

– Я вас совсем не понимаю, господин Брюквин! Что вы мне предлагаете – оболгать человека ради спасения собственной жизни? – Аника старалась говорить спокойно и твердо, но голос предательски дрожал. Мираж спасения от виселицы промелькнул перед ней!

– Не капризничайте, барышня! Это ваш последний шанс избежать виселицы. Или так хочется поболтаться на веревке? – Брюквин почувствовал внутреннее состояние девушки. – Пренеприятное это зрелище, можете мне поверить. Не тратьте драгоценное время – оно работает против вас! Вы ведь не совершали всех этих злодеяний, а кто другой их мог совершить, кроме Шиповского? Кому это было выгодно? Его мотив – получить в результате своих злодеяний красивую девушку с большими деньгами! Тем более что он запутался в карточных долгах, а их надо платить. Да-с.

Он воспользовался вашей наивностью и глупостью. Да-с, барышня, именно глупостью! Это ваша глупость, а не благородство заставляет вас выгораживать его, это из-за нее вам грозит виселица. Сейчас в этой игре на кон поставлена ваша жизнь, другой у вас не будет! Подумайте своей чудной головонькой: вам, значит, виселица, а ему – все удовольствия жизни и безнаказанность за свои преступления? Пишите, барышня, пишите и не злите меня, а то я передумаю. Зачем мне эти хлопоты? – и он страдальчески вскинул глаза на серый потолок камеры.

– Господин Брюквин! Только что вы сами признали меня невиновной в совершении этих чудовищных убийств. Когда вы были искренни – во время суда, где с вашей подачи на меня вылили море помоев и нелепых обвинений, или сейчас, разыгрывая сочувствие и принуждая меня написать поклеп на близкого человека?

Я не убивала своих родных, я не хочу умирать на виселице, я люблю жизнь и понимаю, что другой у меня не будет, но ни за что не соглашусь оговорить другого человека.

Не знаю, кто убил моих родных. Если Миша, то пусть суд определит его вину и покарает на основании настоящих доказательств, а не выдуманных!

Он скрылся? Да, он не герой, он слабый человек, но оговаривать его я не стану!

Если вы поможете мне избежать виселицы – буду вам благодарна всю оставшуюся жизнь! Вы ведь знаете, что я невиновна! Неужели совесть позволит вам смириться с убийством невиновного человека?!

Смеетесь надо мной? Какой же вы тогда слуга закона и справедливости? Вы преступник и подлец, сами должны предстать перед судом, если не земным, то небесным!