— Диссидентам запрещено иметь детей, — немного оправившись, решительно заявил Тупи. — Если я женюсь, меня исключат из отцов-инквизиторов и сошлют на Околицу.
— А контрабандистам? — поинтересовался Войцех. — Ты у нас теперь не диссидент-инквизитор, а, скорее, диссидент-контрабандист. Кстати, не вижу ничего плохого в том, чтобы жить на Околице. У нас, как ты заметил, довольно весело.
— Тупичек, — пропела Роза, целуя диссидента-контрабандиста в лысину. — Ты прости меня, пожалуйста, но я кое-что подправила в твоем генетическом материале, честно говоря, он был не лучшего качества. Но ты не бойся, я все починила, я умею.
Тупи печально засопел, но мужественно изобразил улыбку.
— Вот и хорошо, что ты не сердишься, — Роза грациозно поправила титановое платьице-кольчужку, подаренное Фердинандом, и присела на рельс.
— Трехфазного, мадам? — с готовностью спросил хозяин «Горящей буксы».
— Я теперь не пью, Ферди… впрочем, я не отказалась бы от бокала шампанского, — задумчиво ответила Роза. — Только откуда у тебя шампанское?
— Шампанского у меня действительно нет, — сокрушенно развел манипуляторами шпрехшталмейстер. — Могу предложить вольтову дугу, очень освежает, да и шипит не хуже.
— Спасибо, — ответила Роза. — Но вольтова дуга — это не совсем то, что надо. Наверное, нам с Тупиком пора домой, к людям. Теперь мне просто необходима органическая пища — не для себя, а для маленького. Сама я, как прежде, могу подзарядиться от преобразователя.
— Смешанный метаболизм, — прошептал Войцех. — Невероятно!
— Что же, — грустно констатировал Фердинанд, — похоже, нумерулька с человеком на Арене не состоится. Что же нам с тобой теперь делать, Ик?
— Ты, по-моему, и без Арены процветаешь, — ответил лысый робот. — Что же касается меня, то я — робот-клоун, а клоуны, как известно из древних легенд, как никто умеют ладить с детьми. Наверное, я отправлюсь с людьми, если они, конечно, не против. Зверя только вот жалко, без меня он совсем зачахнет. С другой стороны, Эд все равно меня уволил бы.
— Это замечательно! — воскликнула Роза. — Я как раз подумала о том, что если у нас с Тупиком будет много детей, то им непременно понадобится нянька. Я одна не справлюсь, да и о карьере подумать стоит. Разве я похожа на клушу-домоседку? Во мне столько всего заложено, правда, муженек?
Тупи покорно кивнул. Войцех посмотрел на него с состраданием и сказал:
— Ну что же, к людям, так к людям. Ферди, ты товар приготовил?
— Калькуляторы, ноутбуки, нанопискельные визоры, материнские платы, электроопохмелы и прочая мелочь. Все, как договаривались. — Фердинанд вытащил из-под стойки несколько ящиков. Фирменный левый товар, настоящий контрафакт, никакого мошенничества.
— Вот стемнеет, и тронемся в путь, — решил Войцех. — А пока можно немного отдохнуть.
Ик подошел к Войцеху и деликатно спросил:
— Вы ведь ученый, правда?
— Вроде того, — согласился Войцех.
— Я, знаете ли, когда полысел, стал много думать о том о сем. Раньше у меня думать плохо получалось, чужие мысли мешали, я их волосами чувствовал. А сейчас мне никто не мешает. Так вот, будучи по второй специальности роботом-историком, я изучал некоторые старинные предания. И в них говорится, что людей тоже кто-то создал. Это правда?
— Этого никто не знает, — ответил Войцех. — Но очень может быть, хотя люди никогда не видели своих создателей, разве что в глубокой древности.
— Но ведь и роботы не могли видеть людей, пока вы не создали разблокирующую программу. И люди роботов не видели.
— Ты хочешь сказать, что в нас тоже сидит какой-то вирус, который не позволяет нам общаться с создателями человечества? — спросил Войцех и задумался. — Давным-давно люди создали роботов, чтобы те сделали то, что сами люди сделать не могли, так? — продолжил он.
— Так, — согласился Ик, вспомнив балладу о скафандре на двоих.
— А создатели сотворили людей, чтобы те смогли то, что было не под силу им самим. Так? А потом какой-то идиот решил уравнять всех в правах, чтобы никому не было обидно, а равные права — это равные обязанности. А обязанности-то у создателей и людей изначально были разные — так же, как у людей и роботов. В результате все живут сами по себе и друг друга в упор не видят. Может быть, у всех этих актов творения была какая-то общая цель, которую мы порознь не видим, а если объединимся, то, может быть, что-то и поймем. Да ты мыслитель, брат-робот!