…Теплоход “Коттон клуб” отчалил от Киевского вокзала и взял курс на Серебряный бор. В салоне снова танцевали, на палубе спали, на корме спорили увядающими голосами, кому очередь идти в трюм забивать косяк. За бортом проплыли Белый дом и Хаммеровский центр (справа), нарышкинская церковь и филёвский элеватор (слева). Затем началось что-то совершенно непонятное: какие-то заводи, заброшенные дебаркадеры, пустоши, фосфоресцирующие деревни с обеих сторон…
– Поразительно, – заметил Илья Владимирович Ценципердт (именно так, ни в коем случае не пропускать “дт” на конце), обозревая невнятное Куинджи за бортом. – Сколько лет живу в Москве, никогда не подозревал, что в ней есть такие пейзажи. Век живи – век учись.
– Здесь должны быть Мнёвники, – сказал я. – Улица Саля-Мудиля, больница 67, кинотеатр “Патриот”. А слева сейчас будет Троице-Лыково, Филёвский парк, Крылатское… Всё идёт по плану.
Вообще-то в Москве ничего не идёт по плану. Все, что может оказаться не так, оказывается. Например, договорившись вечером с продавцом из коммерческого киоска, что с утра я обменяю у него сто долларов, наутро я не нашёл на месте не только продавца, но и киоска. Только белёсый квадрат на пыльном асфальте напоминал, что вчера ещё это место не было пусто. А на следующий день поверх пятна на асфальте встал новый киоск – на сей раз газетный, и там сидел новый продавец. Та же история повсеместно повторяется с компаниями, биржами, банками, товарами и ценами: сегодня – одно, завтра – другое, послезавтра – что-то вообще непредсказуемое. В таком же ритме работает и российское правительство, каждый день принимая очередное постановление, отменяя вчерашнее и видоизменяя позавчерашнее. Справочник “Как обойти российские налоги” переиздаётся чуть ли не еженедельно, по мере добавления новых налогов и изменения старых.
Зарплату москвичам не платят по несколько месяцев. Впрочем, они на неё и не живут. Все, у кого есть машины, занимаются частным извозом. Прочие продают квартиры и мебель, посредничают, живут на переводы от закордонных родственников (прожиточный минимум в Москве составляет 5300 рублей, то есть 26,5 долларов на человека; средняя зарплата – 2000 рублей плюс-минус). Лишённые всех этих возможностей – в основном пожилые люди, пенсионеры и инвалиды – получают специальный подарок на похороны от столичной префектуры (бывшего Моссовета) в размере 2300 рублей. Столько стоит крепкий гроб с кистями для москвича среднего роста. Прочие – кроме гроба – расходы по собственному захоронению жителю российской столицы предлагается оплатить самостоятельно. Общая стоимость похорон на сегодняшний день составляет в Москве около 5000 рублей на душу населения. Точь-в-точь как прожиточный минимум.
– Нам лучше, – похвастался я, когда бабушка ознакомила меня с этими выкладками. – У нас “Сохнут” берёт на себя все расходы. Но только в первые три года. Они, собственно, и даются репатрианту на то, чтобы заработать на собственные похороны.
Последнюю фразу я, к счастью, договорил про себя.
…Теплоход “Коттон клуб” миновал теснину между Серебряным бором и Строгино, вошёл в шлюз и стал спускаться в направлении Водного стадиона. В рублёвом баре шампанское уже кончилось, в валютном – только начиналось.
– Я, собственно говоря, и не собирался никуда отсюда уезжать, – сказал Олег Борисович Генин с неизбывной печалью в голосе. – Все разъехались, а я так тут и оставался всё время. Но преступность меня очень сильно беспокоит. Сидишь в ресторане, обедаешь, и тут вдруг вламываются с автоматами…
– А ты дома обедай, – посоветовал я. – Впрочем, тоже, наверное, вломятся…
– Мысль, – откликнулся Генин. – Домой пока не вламывались.
…Когда мы высаживались на пристань у Киевского вокзала, над Москвой занималось утро. Меня подобрал заблудившийся рейсовый автобус непонятного маршрута. За двести рублей он согласился отвезти меня на Сретенку. Внутри сидело три-четыре смурных личности. На остановках вошли ещё двое. Куда идёт автобус – никто не спрашивал.