- Эх, командировочный. А давай, я тебе, Володя, что-нибудь домашнее приготовлю. Магазин ещё открыт, зайдём, купим продуктов, а потом, если пригласишь меня в гости, я приготовлю настоящий домашний ужин. Мой кулинарный конёк – это лагман, лапша такая самодельная с мясом и овощами. Всем очень нравится, как я его готовлю.
- Обожаю лагман. Блюдо сложное, но очень замечательное по вкусу. Я уже и забыл, когда и ел-то его в последний раз. Сердечно приглашаю тебя, Вероника, в мой домик, куда меня поселили, порадовать холостяка домашней едой.
Всё так же продолжая непрерывно разговаривать (тема и содержание беседы им были безразличны, главное – звучащая речь собеседника), и, не сводя глаз сдруг с друга, они неторопливо отправились прочь от площадки, по направлению к магазину.
Режиссёр Осип, равнодушно посмотрев им вслед, хмыкнул и сказал, указывая пальцем на пару:
- Как быстро снюхались…
- А что, надёжный мужчина, - ответила ассистентка Женя, смотря на удалявшуюся статную пару - И симпатичный.
Глава 5. Лагман как прелюдия
Выйдя из магазина с пакетами, наполненными овощами, мукой и мясом для лагмана, а также бутылкой вина, Лыткин и Вероника, всё также беспрерывно и неутолимо разговаривая, не торопясь пошли по сельской улице к усадьбе Леонида Петровича.
Казалось, что и без того уютное жилище майора преобразилось от присутствия красивой деятельной женщины, разноцветного натюрморта на столе из помидор, моркови, болгарского перца, зелени, макарон, мяса и прочих овощей и продуктов.
Вероника в фартуке и косынке помешивала шипящие и благоухающие мясо и овощи в советского образца чугунной жаровне, Лыткин раскатал тесто и резал его на длинные узкие полоски.
- Лагман, Володя, это универсальное блюдо: сразу и первое, и второе, - ворковала женщина, - Лучше не придумаешь. Секрет этого отличного блюда – в мясной подливе и самодельной лапше, которая у нас, кажется, вполне получилась.. А вот овощи добавлять к жареному мясу надо в определённой последовательности. Думаю, у меня получится. А много ты, Володя, преступников задержал?
Майор, в форменной рубахе, тренировочных брюках и тапочках, уже накрывал стол в комнате, перенося туда посуду из кухни. В настоящее время он как бы выпал из жёстких рамок повседневной готовности к выполнению служебных обязанностей и наслаждался давно забытым уютом семейного быта, запахом готовившегося блюда и волнующей своим очарованием, такой близкой и домашней, Вероникой. И происходило это с ними в живописной сельской местности, в уютном дерявянном домике на берегу реки, как будто построенном специально для них.
- Думаю, что за без малого тридцать лет много. Особенно в лихие девяностые, когда богатства страны делили и приватизировали. Сколько таких Калугиных поубивали, которые очень захотели стать собственниками, - Лыткин помолчал, усмехнулся, - А сейчас вот занимаюсь сплошной коллективизацией и раскулачиванием Кулагиных, хе-хе… на фоне сплошной приватизации. Чудно. Эх, Россия. Осип говорит, что он некоторые фамилии из архивных документов немного изменил. Хижняки эти… А у тебя, Люба, какая любимая роль? Извини, - Вероника.
- Первая моя роль была в спектакле «Чиполлино», графиня Вишенка. Это которая, кроме оброка, заставила всех овощей-крестьян платить за воздух и дождь. Потом её …э-м-м … раскулачили. А любимая – Комиссар в «Оптимистической трагедии». Это последняя экранизация, снятая Осипом. Мне удалось из моряков-анархистов сделать настоящих идейных красноармейцев. Грандиозный фильм. Героическая роль, хотя по жизни я отнюдь не комиссар.
- Слышал об этом фильме, но как-то пропустил. Обязательно посмотрю. Я вот тоже, ты, наверное, заметила, вжился в роль особо уполномоченного, как будто всю жизнь готовился к ней. Признаться, съёмки, сам процесс, меня захватили.
- Да, у тебя явный артистический талант. Я реально почувствовала, что твой Лыткин, ну, тот, Фёдор, сразу же влюбился в мою Любу, то есть в меня. Можно так сказать?
- Конечно, можно. Лыткин действительно влюбился в тебя. Тем более они и по сценарию влюбляются друг в друга без памяти.
Проходя в очередной раз мимо Вероники с двумя стаканами в руках, Лыткин остановился, посмотрел Веронике в глаза:
- Тут мука у тебя, - сказал он и стёр пальцами мучной след с щеки девушки. Потом его ладонь сама собою скользнула на затылок гостьи, другой рукой со стаканами, майор привлёк её к себе и, крепко прижав к себе, накрыл её губы своими в долгом поцелуе.