- Осип Валентинович, - умоляюще сказала Вероника, - Выпустите его быстрее! Полсуток в сарае один, голодный, темно!
- Не надо торопиться, Вероника. Нечего ему было в уполномоченного стрелять… И потом, как мы его выпустим? Кто его посадил туда? У кого ключ от замка? Уж, не у твоего ли бравого майора? – Осип подмигнул просительнице, - И вообще, это весьма полезно для творческого процесса: насидится, наскучается по воле, а потом, знаешь, как достоверно побег совершит! Мы.., я решил ему побег устроить.
Вероника махнула рукой, лихорадочно достала из сумки мобильник, быстро набрала номер.
- Да, - ответили на том конце связи.
- Володя! Аркадий…
- А-а-а, ты уже узнала! - обрадовался Лыткин, - Подтвердилось? Не волнуйся. Ну, что, этот Аркаша будет побег совершать? Всё-таки изменил Осип сценарий!
- Володя, какой побег? Какой сценарий? Ты Аркадия, как вчера запер в стайке, так он до сих пор там сидит, стучит, ругается… Ты ключ от замка с собой забрал. Немедленно приезжай, его надо срочно освободить!
- М-да… Ключ… Да, действительно, вот он. А что ты так за него печёшься? Ладно-ладно, еду.
- Хорошо, - сказал Осип, - Можно сейчас же и сцену побега снять, зачем откладывать в долгий ящик. Пошли к дому председателя.
* * *
Возле стайки во дворе любиного дома, у бревенчатой стены с окошечком, стояли Осип, Женя, Вероника, Георгиевич, сержант Алексей (ему так понравилось щеголять в энкавэдэшной сержантской форме, что он её практически не снимал и во внерабочее время), другие артисты.
- Как вы, б…дь, могли забыть про меня? – с отчаянием в голосе говорил Аркаша из застенков, - Я ведь специально к вам приехал! Мог бы сниматься сейчас у Михалкова, но ведь выбрал тебя, Осип Валентинович!
- Не ругайся, Аркаша, тут женщины. Сам знаешь, бывают накладки. А что, страшно, поди, там было? Ночь, холодно, одиночество, далёкая одинокая звезда в окошечке… Вот о чём в такой ситуации человек думает? Что ты ощущал?
В ответ послышалось приглушённое рычание.
На полицейском УАЗике подъехал Лыткин. Подойдя к стайке, поздоровавшись и оглядев собравшихся, он достал ключ и приготовился было открывать замок.
- Погоди, Стаханович, - сказал Осип, - давай, я. Постой в сторонке.
Режиссёр открыл замок, снял засов и открыл дверь, выпуская из неё невезучего узника. Весь какой-то всклоченный, пыльный и бледный, с красивым картузом в руках, Аркаша направился было в сторону Лыткина. Тот, сжав кулаки, и смотря прямо в лицо опасности, тоже подался вперёд. Но Осип, предвидя это движение души и тела, схватил кулака в крепкие объятия.
- Так, Аркаша, дорогой, угомонись, успокойся, приди в себя, не делай очередную глупость!
Аркаша послушно остановился, но закричал в сторону майора, энергично грозя пальцем:
- Ты это специально сделал, гад ревнивый! Ты мне ещё ответишь за это!
Осип, дав выпуститься первому пару, отпустил откинувшегося зека, но зная тонкости дипломатии и психологии человеческой, тут же в ответ закричал на Аркашу:
- Ты майору спасибо скажи и в ножки поклонись! Знаешь, сколько лет дают за покушение на сотрудника НКВД такого ранга, да ещё с огнестрелом?! Тебя бы жена родная и все родственники забыли, пока бы ты вышел с тайги! А тут, ему такой подарок – и суток не отсидел, и ещё что-то возмущается! Так что помолчи и благодари Владимира Стахановича за то, что ты на свободе!
Это прозвучало так убедительно и логично, что даже все присутствующие посмотрели на буяна неодобрительно и с укором. Аркаша разом успокоился, как-то совестливо потупился.
- Извините, Осип Валентинович. Стаханович, извини… Но и меня поймите…
- Конечно, конечно, Аркадий, - сказал Осип, - Ещё бы тебя не понять, представляю: холодный, голодный, одинокая звезда в оконце…
- Далась вам эта одинокая звезда, Осип Валентинович, - сказал Аркаша, - Не до неё было, да и облачно было. Скорее, одинокая крыса.
- Крыса была? – с интересом переспросил режиссёр, - Тогда ты был должен с нею подружиться, так все узники делают… Вы уж, майор, простите его порывы.