— Наша новая ПГД, на которую наш город возлагает большие надежды! — ни к кому не обращаясь конкретно, повторял мэр и тянул меня за собой, словно баржу по Сене.
— Мадам ПГД, мадам ПГД, — эхом подхватывали робкие и навязчивые незнакомые голоса, в которых иногда проскальзывали южные нотки, что напоминало мне приглушенное пение баритоном, а незнакомые лица вытягивались немного вперед в знак почтения к моей особе. Я же небрежно кивала головой, чтобы выразить этим милейшим людям свое удовлетворение.
В это мгновение какой-то оркестр — скрипки, виолы и гобой, — состоящий из странных туземцев, нелепо выряженных в джинсы, кроссовки, майки и парики в стиле Людовика XIV или XV, стал аккомпанировать в ритме рэпа какому-то молодому арабу в американской бейсболке, затянувшему на местном языке с легким деревенским акцентом песню:
Кажется, эта хваленая группа называлась: Lord Mayor's Nowhere City Band…
Затем мэр представил меня нескольким «шишкам», с которыми, как он объяснил, мне придется иметь дело, когда я сяду в кресло ПГД в его городе.
«Что? Я не останусь в Париже? — с тревогой подумала я. — Меня отправят в ссылку в провинцию, когда я только-только начала вести веселую жизнь здесь? Я буду прозябать также, как монсеньер Терезо (в сутане из черного шелка от Кардена), епископ не-знаю-какого-города и ПГД „Благотворительности без границ“; или как доктор ССФ, ПГД „Спида без границ“; или как доктор ТСФ, ПГД „Переливания крови без границ“; или как ОСФ, ПГД „Органов без границ“; или как МЖМ, крупный кинопродюсер; или как КЛ, важная птица в „Креди Лионне“ („Черт, я могла бы поговорить с ним о своем счете!“); или как ППТТ (этого типа я где-то видела); или как ФАО (сеньор Фредерико Альберто Ордонез, колумбиец, ПГД „Угольных залежей“); или как ОПА из компании „Пешиней“ — все виды упаковок; или как ДБ, ПГД группы „Даю Бетон“ — крупной строительной компании; или как пожилая элегантная дама, похожая на Джоконду и выглядевшая немного потерянной среди всех этих господ». Я не без волнения пожала ей руку, когда мне сказали, что она была любовницей Марселя Дюшана. Все эти важные шишки, среди которых находилось несколько темных личностей, все они с уважением, а может, и с завистью, и уж точно, с восхищением взирали на меня, так как мне предстояло стать их влиятельной партнершей. Среди них выделялся один господин в серо-голубом костюме от Смальто, желтом с зелеными подковами галстуке от Кардена, белой оксфордской рубашке, красноватым лицом, освеженным туалетной водой «Запахи лета» от Лагерфельда. Это был сам СЖЕ — всемогущественный ПГД водного ведомства.
— Спасибо за этот жакет из серебристой лисы, — поспешила поблагодарить я щедрого благодетеля, щупающего с видом знатока мягкий ворс на моем жакете.
— Пустяки! — возразил он и добавил: — В следующий раз это будет цигейка.
Вскоре он захотел поподробнее объяснить, чем занимается, и мы пристроились в уголке возле окна с мэром, женой-любовницей, пекинесом (зовут Мао) и Жан-Полем. Я воспользовалась этим и незаметно включила Дика, спрятанного в моей сумке, чтобы ничего не упустить из умных уроков великого ПГД и прослушивать их — «повторять» — дома в спокойной обстановке.
— Водное ведомство, — не без торжественности объяснил СЖЕ, — работает в мутной воде и по контракту с мэрией должно, подвергнув ее очистке, подать потребителям в виде проточной воды.
— Это ясно как божий день, — сказал Жан-Поль.
Я согласно кивнула. Мне действительно показалось, что мэру хотелось, чтобы я кивнула. Тогда месье СЖЕ стал щупать себя по карманам. Ничего не найдя, он объяснил, что хотел закурить, но забыл сигареты.
— Вы любите «Мальборо»? — поинтересовалась я.
Не дожидаясь ответа, я вытащила из сумочки пачку.