— Черными, — ответила я. — Но это потому, что я знаю, что мои стекла черные?
— Оставим в покое метафизику, мы говорим о политике! Они черные, потому что стекла черные, а не потому что ты знаешь, что они черные! Точно так же театральная труппа показывает нам мир через стекла, которые Власть деформирует и красит на свой вкус, заставляя нас видеть то, что она желает, чтобы мы видели! Кант сравнивал человеческий разум и его структуры с парой очков, которые, будучи красными, все показывают нам в красном, а будучи синими — в синем. Разум Государства в нашем мозгу подменился человеческим разумом!
— Значит, социализм…
— Социализма не существует! Это оптическая иллюзия, которая предала своих отцов-основателей Маркса и Энгельса!.. А если проанализировать все это глубже, то можно сказать, что существуют два вида социализма, выдуманных двумя Марксами.
— Их было трое: Гручо, Гарпо и… и еще один братец, кажется, Зеппо!
— Тогда их было пятеро, включая Маркса (Карла) и мадам Маркс, его мать, которая не уставала повторять своему сыну: «Вместо того, чтобы писать „Капитал“, лучше бы ты его собрал». Современный социализм в его бюрократической форме на Востоке и капитализм на Западе на самом деле являются детищем мадам Маркс, матери Карла, о чем совершенно забыло большинство мыслителей-материалистов и в результате чего происходит вся эта жуткая путаница! И вот результат — везде царствуют деньги! А Белоснежка мертва…
— Белоснежка?
— Моя жена, так ее прозвал мэр.
— Меня тоже.
— Значит, вы кончите, как и она.
Он вынул из бумажника фотографию.
— Посмотрите, какой она была милашкой!
За тонкой блестящей пленкой на снимке я увидела, похолодев от ужаса, увидела без всяких иллюзий и без очков кантианского бреда рыжеволосую с расчлененной челкой, буравящую меня изумрудными глазами, полными иронии: «Маленькая шлюшка, — бросила она мне подмигивая, — объединившийся пролетариат сдерет с тебя шкуру — с тебя и твоих нанимателей!»
Затем месье Делли объяснил, что его жена собрала против мэра и его приспешников бесчисленное количество улик: поддельных счетов, бухгалтерских книг, счетов о переводах, непомерно раздутых балансов предприятий, явно не вязавшихся с документами, показывающими настоящую прибыль и настоящие расходы, не считая множества компрометирующих фотографий, самыми невинными из которых были порнографические, а самыми сомнительными — те, где мэр был в компании таких известных преступников, как месье Корлеоне, Сицилиец и японец Якуса. Потом месье Делли, как сеньор, посвящающий в рыцари молодого шевалье, положил мне на плечо правую руку и сказал:
— Бюрократы-капиталисты захотели сделать из тебя Жанну д'Арк этого города, его вдохновительницу, советчицу, богиню-хранительницу. Перейди в наш лагерь, встань на нашу защиту, и ты станешь нашим символом, нашим знаменем; мы пойдем за тобой, мы разрушим вместе с тобой цитадели врага и иерусалимские стены невероятной лжи. Товарищ Лю, становись на нашу сторону!
Он казался страшно возбужденным. Размахивая руками, с вытаращенными глазами, он говорил, говорил, говорил, и слово «товарищ» присутствовало в его речи нескончаемым лейтмотивом. Я не была ни его «товарищем», ни даже его подружкой, мы никогда не играли вместе в шары. А он предложил мне пойти к нему домой, в какой-то дальний квартал Незнаюкакогогорода, и показать все документы, которыми он располагал. Мой служебный «роллс», быстро проскочив рабочие кварталы, доставил нас на место. Он жил в жалком блочном домишке с крышей, крытой волнистым железом, среди маленького, окруженного проволочной оградой сада, где нас встретил лаем шелудивый доберман. Весь этот жуткий пейзаж дополнялся дымящими заводами. Что касается внутреннего декора, то, чтобы избежать нового описания в стиле Эрика Фишла, я скажу только, что обои с гранатовыми чашами, наполненными цветами, телевизор «Сони» и все остальное как две капли воды походило на квартиру моей мамаши (многоэтажка «Мермоз», авеню Жана Жореса).
Я спустилась с ним по темной, слабо освещенной желтой лампочкой лестнице в какой-то еще более темный проход, ведущий в комнату со сводчатым потолком, и вошла в нее. Дверь — железная — зловеще заскрипела и внезапно захлопнулась за моей спиной. Он закрыл ее на задвижку. И внезапно комната залилась неоновым светом. В тот же момент я услышала жуткий раскат хохота — хохота, который я хорошо знала.
— Сучка, теперь ты у меня в руках! — произнес голос СС.
СС, со скрещенными руками, выточенным, как у Керка Дугласа в «Тропинках славы», подбородком, голый, со старомодно выставленным членом и грязной саркастической улыбкой на губах, стоял прямо передо мной. Месье Делли, находившийся сзади, по-хамски обнял меня за талию и еще более по-хамски прошептал в ухо: