У Чэн Цяня подкосились ноги. Он неловко оперся на Шуанжэнь, но в итоге покачнулся и рухнул на землю.
Силы покинули его. В который раз за эти дни ледяной клинок выскользнул из его пальцев, и юноша не смог даже поймать его. На тыльной стороне его ладоней вздулись синие вены.
Вдруг, кто-то подхватил его на руки.
Этот кто-то что-то шепнул ему на ухо. В следующее же мгновение чужая ладонь зажала ему рот, заставив Чэн Цяня проглотить пилюлю. Горечь тут же превратилась в поток чистой Ци, разливаясь по всему его телу от макушки до конечностей.
Чэн Цянь пришел в себя. Его скованные напряжением мышцы мгновенно расслабились, и он подумал: «О, так это старший брат».
Вдруг, юноша крепко вцепился в рукоять Шуанжэня, но внезапно снова ослабил хватку, позволив клинку упасть на землю.
Конец четвертого тома.
Глава 93. Гора Фуяо, наконец, открылась
Том 5. Возвращение к истине
Очнувшись, Чэн Цянь обнаружил себя лежащим в «горчичном зернышке».
Еще до того, как солнце достигло середины неба, «горчичное зернышко» превратилось в подобие внутреннего дворика. Точно такого же, какой был на открытии башни Красной птицы. В зеленой сени, словно в персиковом источнике1, таилась жизненная сила.
1 世外桃源 (shìwài táoyuán) — персиковый источник вне пределов людского мира (обр. в знач.: страна блаженства).
На лбу юноши покоилась чья-то рука.
Чэн Цянь аккуратно убрал ее и, открыв глаза, увидел, что все это время лежал на коленях старшего брата.
На ладони Янь Чжэнмина появилось несколько новых ран. Присмотревшись, можно было увидеть застарелые мозоли, появившиеся следствии длительных тренировок с мечом. Теперь гладкой осталась лишь тыльная сторона, но это было вполне достаточно, чтобы сбить кого-либо с толку2.
2 游刃有余 (yóurèn yǒuyú) — обр. умелый, искусный.
Янь Чжэнмин позволил ему взять себя за руку, но выражение его лица было не из приятных. Старший брат вскинул брови и выразительно произнес:
— Поднимайся скорее, ты отдавил мне ноги.
Но тело Чэн Цяня так обмякло, что у него попросту не было на это сил. Юноша не сдвинулся с места, продолжив пристально смотреть на Янь Чжэнмина.
От этого внимательного взгляда Янь Чжэнмину стало не по себе. Он сказал:
— Что, едва не превратился в цзянши3? В следующий раз будешь думать, прежде чем рисоваться…
3 僵尸 (jiāngshī) — закоченевший труп (обр. живой труп, зомби).
Но Чэн Цянь понятия не имел, что именно с ним было не так. Он медленно поднес руку старшего брата к губам и нежно поцеловал тыльную сторону ладони.
Янь Чжэнмин замер, не в силах упрекнуть его. Он едва ощутимо вздрогнул и сдержанно вздохнул, с трудом сохраняя видимость спокойствия. У него напрочь заплетался язык, юноша чувствовал себя «спокойным снаружи и горячим внутри».
Кое-как переведя дух, он, наконец, снова заговорил:
— Сдается мне, ты не так уж сильно ранен, если можешь заигрывать с главой клана.
Даже сказав эти слова, глава Янь ничуть не изменился в лице. Он выглядел величественным и торжественным. Как если бы он был тем, кто способен спуститься в подземный мир и избавить мертвых от страданий. Его голос звучал мягко, как журчание ручья. На вид юноша казался очень серьезным, но в душе его терзали сомнения.
Похоже, он просто хотел, чтобы его подразнили.
Жаль только, что у Чэн Цяня не было никакой романтической жилки. Свои истинные чувства он предпочитал держать в левой руке, а размышления о красоте в правой4. Между ними, подпирая небо, стоял деревянный столб5.
4 风花雪月 (fēng huā xuě yuè) — ветер, цветы, снег и луна (романтические объекты, часто используются в литературе, также красота природы четырех времен года), любовь, роман.
5 顶天立地 (dǐng tiān lì dì) — головой подпирать небо, ногами стоять на земле (обр. в знач.: великий и могучий, гигантский, могущественный, гигант, исполин; сильный, крепкий).
И этот столб не понимал намеков. Юноша перевернулся, обнял Янь Чжэнмина за талию и уткнулся носом ему под грудь.
В «горчичном зернышке» было тихо, но Чэн Цянь догадывался, что снаружи царила полная неразбериха. Что такое «договор десяти сторон», что такое «слушать небо и землю», что есть праведный путь и темный путь… Тысячи мыслей со свистом проносились у него в голове. Окончательно вымотавшись, Чэн Цянь попытался смахнуть их рукавом. Он подумал: «Какая разница, я просто хочу поспать».
Знакомый аромат, исходивший от Янь Чжэнмина, смешивался с горьким запахом лекарств. Чэн Цянь уютно устроился в его объятиях. На сердце у него было спокойно и ясно. Юноша тут же вспомнил о том фантастическом сне, посетившем его в усадьбе Фуяо.