Янь Чжэнмин смотрел на нее сверху вниз.
— Ты весела, но знаешь чувство меры. Ты не любишь много думать, но и не перегибаешь палку. Это очень хорошо. Если в будущем ты будешь больше работать и меньше мечтать, ты сможешь достичь небывалых высот.
Говорят, что, когда их учитель созывал учеников в Тайный зал, он сначала критиковал их, и уже потом давал наставления. Но Лужа и представить себе не могла, что ее старший брат был о ней такого высокого мнения. Она даже растерялась.
— Я просил тебя передать кое-что четвертому старшему брату. С древних времен клан Фуяо шел по пути «человечности», но тебе нет нужны слепо следовать воле небес. Конечно, нет смысла напоминать тебе о твоем происхождении. Ты должна была родиться в крови, но этого не произошло. Ты должна была встретить Небесное Бедствие, но ты благополучно выросла. Наш старший наставник, Тун Жу, был полон решимости изменить судьбу клана и нашего учителя. Но, похоже, он проиграл. Отослав тебя прочь из Долины демонов, он ненароком помог тебе. И это отлично показывает, что в мире есть вещи, за которые не нужно цепляться. Моим наставлением тебе будет «естественность». Я надеюсь, что в будущем, даже стань ты великой силой, способной заставить чудовищ склонить головы, или останься никчемной младшей ученицей клана Фуяо, ты будешь спокойно принимать все победы и поражения и не станешь задирать нос. Не нужно напрашиваться на неприятности. Есть три тысячи дорог. И даже если однажды наши пути разойдутся, ты всегда сможешь вернуться домой. Запомни это?
Янь Чжэнмин редко бывал таким серьезным. На мгновение Луже показалось, что старший брат был подобен нерушимому горному хребту. Всю жизнь он незаметно поддерживал гору Фуяо. В мирное время он стоял укрытый цветами и травами, снегом и льдом, покрытый грязью и землей, но лишь иногда он позволял себе обнажить клинок, постоянно сохраняя спокойствие и невозмутимость.
Всю свою жизнь Лужа воспитывалась братьями. И ее старший брат был куда больше похож на отца, чем ее настоящий отец, не желавший признавать ее существование, и чьи помыслы до сих пор оставались тайной.
Девушка шмыгнула носом и сдавленно пробормотала:
— Спасибо, старший брат.
Она была так тронута, что не сразу заметила, как Янь Чжэнмин глубоко вздохнул и непринужденно сказал:
— Надеюсь, ты справишься с этим. Без этого ритуала мне всегда казалось, что ты ненастоящий ученик клана Фуяо... Теперь мы можем покинуть Тайный зал. Через пару дней я уеду, а ты следуй за Ли Юнем, перепиши все правила и не создавай проблем.
Лужа промолчала.
Доброта ее старшего брата была лишь редким проблеском света, а вот его отталкивающие манеры уходили корнями далеко в прошлое4.
4 源远流长 (yuányuǎnliúcháng) — восходить к незапамятным временам, уходить корнями в прошлое (досл. исток далёк, теченье — длинно).
В конце концов, Янь Чжэнмин вновь запечатал гору Фуяо, просуществовавшую в мире всего несколько дней, и они снова приготовились разойтись разными дорогами.
Хань Юань спокойно наблюдал за тем, как гора исчезала из этого мира. Юноша так старался запомнить ее, ведь он понимал, что больше никогда сюда не вернется.
— Идите. Встретимся в Шу через месяц, — сказал Янь Чжэнмин.
Весь путь Чэн Цянь и Янь Чжэнмин летели на мечах, ни на минуту не останавливаясь, и уже спустя сутки прибыли на крайний север.
Кто-то сильный пересек границу, и висевший над залом Черной черепахи ветряной колокольчик издал протяжную трель. Охранявший ворота ученик вышел проверить, что же произошло, но ничего не увидел. Лишь высоко в небе виднелся длинный узкий след. Но и он вскоре исчез.
Севернее зала Черной черепахи раскинулись пустынные ледяные равнины. Безграничная белизна соединяла собой небо и землю, все вокруг казалось безжизненным.
Три дня они летели над равнинами и бездонной пропастью. Становилось все холоднее и холоднее. Чэн Цянь подумал о том, что он вернулся в ледяное озеро долины Минмин. Однако ледяное озеро сильно уступало безмерному холоду и безразличию этих мест. Казалось, что здесь умирали все надежды.
Через три дня лед и снег закончились, и в поле зрения внезапно ворвалось огромное водное пространство. Они наконец добрались до моря Бэймин.
Янь Чжэнмин вытряхнул из рукава «горчичное зернышко». «Горчичное зернышко» упало в неподвижную морскую воду и превратилось в великолепный корабль. Этому кораблю не нужен был капитан, он мог плыть сам по себе. В украшенной расшитой парчой каюте стояли резная кровать и курильница для благовоний. Все это казалось таким знакомым, точь-в-точь, как в «Стране нежности».
Чэн Цянь разглядывал убранство каюты, не зная, что и сказать.