Буквально у нее под носом.
— Нет! Отдай! — Малфой спустился на твердый пол так же быстро, как и забрался.
— И не мечтай, Грейнджер.
Она сразу же прыгнула за ним вниз, и в два шага преодолела расстояние между ними, яростно пытаясь выхватить диадему из рук Драко. Но тот легко удерживал ее на расстоянии, словно надоедливого котенка.
— Ты не можешь…!
— Еще как могу, Грейнджер. Или ты уже забыла, что я тоже Пожиратель Смерти?
— Но ведь ты помог нам… — она лишь растерянно смотрела на него, отказываясь признавать поражение.
— И это оказалось весьма неблагодарным занятием! — Малфой разозлился, и нервно одернув пиджак, поспешил перевести тему: — За которое я, кстати, так и не получил обещанной награды.
Щеки Гермионы вмиг стали заметно алыми.
— Я помню о том, что обещала! Я ждала, когда ты… сам…
— Когда я заявлюсь прямо на порог той лачуги, которую вы называете безопасным местом? — он едва удержался от смеха. — Или опять буду использовать домовика, словно почтовую сову?
Как же ей хотелось сейчас ударить его.
— Ты мог хотя бы…
— Ну уж нет, Грейнджер! Не в этот раз. И заметь, я попросил не так много за пособничество врагам под носом у Темного Лорда. И облегчать тебе задачу не намерен. Или ты надеялась уклониться от Обета?..
После его слов по телу девушки стала стремительно растекаться слабость. Словно последствия Обета, дающие знать о том, что время вышло, что обещание грозится остаться невыполненным. Не раздумывая больше ни секунды, крепко вцепившись в лацканы темного пиджака, Гермиона притянула к себе парня.
Спустя секунду его руки крепко обхватили ее талию, притягивая ближе. Хотя ближе было уже некуда. Их губы одновременно приоткрылись навстречу друг другу, и произошло то, чего она сегодня не испытала, но должна была.
Взрыв эмоций. Подобно маленькой смерти. Слабость покидала тело так же стремительно, как растекалась минуту назад.
Еще один поцелуй. В этот раз долгий и решительный. Заставляющий голову немного закружиться, а тепло разливаться в районе живота.
Едва отдышавшись, их взгляды встретились. Ее — шокированный, бесполезно отрицающий то, что сейчас с ней произошло, и его — всего на долю секунды, но тем не менее неожиданно теплый, полный желания… Она моргнула, стараясь избавиться от почудившегося, пока Драко самодовольно разглядывал ее припухшие от поцелуя губы, пылающие щеки… и внутреннюю борьбу, лишь подтверждающую его догадку — ей понравилось.
— Мы в расчете. — она облегченно выдохнула, но после следующей фразы напряглась еще больше. — За прошлый раз.
— Но диадема…
— Грейнджер, ты ведь можешь быть убедительной, когда требуется. Но вряд ли мы успеем заключить новый Обет…
— Малфой!
— Похоже, я безнадежный идиот, раз собираюсь надеяться на твое благородство и чувство долга. — невесомым жестом кинув ей прямо в руки диадему, он поспешил удалиться ближе к «своим».
Битва еще не окончена.
***
Значит, теперь Грейнджер его девушка? А рыжий время зря не терял. Драко давно предполагал, что Уизли неравнодушен к ней. А вот куда смотрела Грейнджер, до сих пор не ясно.
Он ведь и ногтя ее не стоит! Глуп, как валенок, за душой ни гроша, не говоря уже о том, что он даже не сможет оценить такую девушку по достоинству! Ведь они с Поттером привыкли оценивать подругу как само собой разумеющееся дополнение.
И, когда Уизел злобно прикрикнул в спину слизеринцев о текущих отношениях с грязнокровкой, Драко был, мягко говоря, удивлен. Крэбб сразу же выдал пошлую шуточку в их адрес, но Малфой даже не расслышал ее содержания.
Значит, когда она всего пару минут назад поцеловала Драко, то уже была в отношениях с этим недоумком. Нехорошо. И он был практически уверен в том, что Уизли вряд ли в курсе их «соглашений».
***
Гарри изо всех сил пытался противостоять Темному Лорду. Его палочка была слишком сильна, и, на долю секунды, в его голове мелькнула мысль о возможном поражении. А вместе с ней и о возможных последствиях.
Эта страшная картина, всплывшая буквально перед глазами, заставила Поттера еще больше убедиться, что проиграть сейчас он просто не имеет права. Они уничтожили все крестражи, и сейчас, в этот решающий момент, они схлестнулись палочка к палочке. Стоя до конца. Насмерть.
И когда красный луч Поттера все же пересилил смертельное заклятье Темного Лорда, последнего ударной волной откинуло на несколько метров.
Волан-де-Морт не подавал признаков жизни, и Гарри медленно двинулся в его сторону. Злейший враг Поттера увядал на глазах, не в силах сделать и вздоха. Обреченность в его глазах на секунду переросла в решимость, и на последнем вздохе он произнес:
— Мы не такие разные, как ты думаешь. И ты скоро это поймешь. — неожиданно он направил палочку на Гарри и… — Мортвердере…
— Экспелиармус! — но синий луч успел едва заметно задеть Героя войны прежде, чем Темный Лорд обратился в пыль.
***
Гермиона без сил опустилась на диван. Они только что вернулись в Нору после похорон погибших. Недалеко от Хогвартса была выделена территория под массовое захоронение. Но глядя на количество могил, не верилось, что это место — совсем новое кладбище. Фреда было решено захоронить там же.
Молли едва стояла на ногах, и, если бы не Артур, то давно уже просто рухнула бы на землю. Он поддерживал ее, хоть и сам потерял сына. Как Артур был всегда возле своей убитой горем супруги, так и Гарри в этот день не отходил от Джинни. Она плакала так сильно, что даже для Гарри было откровением увидеть столь глубокую боль в ней. Она всегда была сильной и смелой. Но глядя на эту хрупкую девушку сейчас, он невольно опасался за ее душевное состояние.
Чего нельзя сказать о Роне. Едва Гермиона оказывалась близко к нему, как он незаметно старался улизнуть подальше от нее. Подальше от всех. На его лице было лишь отрешение, словно он не совсем понимал сути происходящего.
Шли недели, и всех понемногу отпускало общее горе. Молли все также хлопотала на кухне, Джинни, хоть и без энтузиазма, но включалась в разговоры об обсуждении квиддича, Джордж вернулся в магазин. Все постепенно возвращались к прежней жизни, с той лишь разницей, что боль осела в глубинах их глаз.
Все, кроме Рона. Всё это время он почти не разговаривал с семьей, и Гермионой в том числе. А если отвечал — то весьма односложно. И все чаще пропадал из дома.
— Он опять ушел? — в гостевую комнату, выделенную Гермионе, вошла Джинни.
— Да. Почти час назад. — оторвавшись от чтения, она немного неловко привстала.
Ей было неудобно говорить об этом с Джинни. Младшая Уизли смотрела на нее выжидающим взглядом, надеясь услышать то, что Гермиона достучалась до него, смогла помочь Рону. Или хотя бы смогла его понять. Но в ответ Гермиона только неловко уходила от разговора — она не знала, как помочь своему парню.
— И опять ничего не сказал?
— Поверь, Джин, если бы что-то изменилось, ты бы уже знала. — Гермиона лишь устало опустила голову.
— Пора что-то делать. — Джинни откинула за спину мешающие огненные волосы.
— Я бы с радостью, только чтобы что-то сделать, нужно знать хотя бы с чем имеешь дело.
— И никаких идей?
Конечно, все давно привыкли, что самые лучшие идеи приходят именно к Гермионе. Она ни в коем случае не винила в этом друзей, и не обижалась на них. В вопросах магии она была гораздо более просвященной, чем Гарри или Рон.
Но вот в вопросе психологии человека… Тут она была не сильна.
Природа человеческих чувств и отношений была для нее неизведанной темой, и давалась с трудом. Ей не доводилось испытать боль утраты близкого человека, как Рону. Не доводилось испытывать столь сильные отрицательные эмоции. Поэтому, глядя сейчас на Джинни, она чувствовала неловкость от того, что в этот раз не может помочь друзьям.
Джинни сделала несколько шагов вперед и присела на кровать там, откуда только что встала Гермиона.
— Я тут подумала… — только сейчас Гермиона заметила, что Джинни нервничает. — … возможно, нам стоит попробовать продолжить жить так, как раньше.