— Почему именно приглашен? Я уверена, что явка свидетелей всегда была в обязательном порядке.
— Ты права. Но, похоже не на это дело. — Гарри неприятно усмехнулся. — Смысл письма довольно прозрачен: приговор будет напрямую зависеть от моих показаний, или их отсутствия. Думаю, Визенгамот опасается, что я могу свидетельствовать в пользу Малфоев. И намекает на то, что мое присутствие крайне нежелательно. И этим письмом Министерство лишь соблюдает необходимый порядок процесса.
— С какой стати они думают, что ты будешь на стороне Пожирателей? — Джинни не спеша пила тыквенный сок, и продолжала рассуждать. — Разве они забыли, кто именно победил Волан-де-Морта? Кто был его главным противником? Бред какой-то.
— Ну, почему же… — Тон Гарри все еще был немного язвительным.
Гермиона невольно перевела на него взгляд, пытаясь понять друга. Что-то было во взгляде и голосе, не свойственное ему. Раньше он не позволял яду просочиться в разговор, не зависимо от того, что именно обсуждалось. Но, похоже, они все изменились больше, чем сами предполагали.
— Поттер, только не говори мне, что ты собираешься присутствовать там…
Джинни выглядела немного испуганной. Невольно сжав руку на стакане сока, она едва заметно отодвинулась от своего парня, повернувшись к нему всем телом.
— Именно это я и собираюсь сделать. И даже более того — я просто обязан сказать, что Малфои довольно сильно помогли мне во время войны.
Глаза Джинни расширились настолько, что стали похожи на глаза домового эльфа.
— Гарри… Но ты не можешь… Ты не сделаешь этого. Я против!
— Я не собираюсь обсуждать это с тобой, Джинни. — Грубо заставив Уизли замолчать, Поттер решительно встал и покинул зал.
Гермиона все это время лишь молча наблюдала за друзьями. Было неловко присутствовать при их ссоре. Но и возразить ей было нечего — она еще не определилась, рада этой новости, или же расстроена.
Ее отношение к Малфоям в данный момент было довольно двояким. С одной стороны, она желала им, особенно Люциусу, самого тяжкого наказания за пособничество Волан-де-Морту, за то, что пригрели чертовых убийц под своей крышей. Но Нарцисса помогла Гарри, обманув своего Лорда о смерти парня, а Драко… его помощь можно было попробовать приравнять к неоценимой. Он, как минимум, спас их жизни, и, как максимум, помог уничтожить Волан-де-Морта, отдав диадему Гермионе. Она все еще помнила события того дня, словно они произошли вчера, а не несколько месяцев назад. И все еще приходила в замешательство, думая о том, как нехарактерны поступки Малфоя-младшего для него самого.
Гарри собирался свидетельствовать в защиту их семьи, а ведь он даже не знал всего произошедшего. Сначала ей хотелось оттянуть время признания, убеждая себя что ждет лишь подходящего случая. Но он так и не наступил. Что бы сказала Джинни, узнав о том, что именно Малфой выпустил Гарри на свободу? Изменила бы она свое мнение? Или же предпочла бы сделать вид, что это ничего не меняет?
— Джинни, может это все к лучшему… — Попробовала она ободрить заметно погрустневшую подругу. Но не вышло.
— Нет! Как ты можешь поддерживать это решение?! Малфои были на стороне Волан-де-Морта, и если бы он победил, я уверена, что именно твоя участь была бы самой страшной среди всех маглорожденных волшебников. Уж они бы постарались, дабы угодить своему хозяину!
С этим сложно было поспорить. Многие семьи из аристократических слоев магического общества поддерживали идею Редла — идею чистокровности магического сообщества. Но далеко не все они рьяно высказывали это, предпочитая лишь снисходительно терпеть присутствие маглорожденных. Но не Малфои. Люциус, казалось, не упускал ни единой возможности задеть и унизить волшебника его происхождением. А Драко так и подавно методично, в течение многих лет, портил жизнь непосредственно самой Гермионе. До недавнего времени…
— Не все же они…
Но Джинни не дала ей договорить:
— Не будем брать в расчет Нарциссу, хотя даже она меня пугает.
— Скорее всего, ты права, Джин. Но их помощь лишь говорит о том, что не так уж им и нравилось поддерживать Волан-де-Морта.
— Я же сказала, не будем о Нарциссе. Хотя, я уверена, даже она сделала это только для своей выгоды. И ты же не считаешь, что младшенький помог вам, когда сделал вид, что не узнал Гарри? У него и в мыслях подобного не было. И своим поступком он лишь показал, что единственное, что не устраивает Малфоев — так это подчиняться кому-либо, не зависимо от политических взглядов.
Младшая Уизли была настроена довольно решительно, не желая более обсуждать это. Но резко возникшее желание ее переубедить превзошло решение промолчать, и Гермиона неожиданно выдала:
— Знаешь, скорее всего ты права. — Четко проговаривая каждое слово ответила девушка. — Возможно, именно об этом и думал Малфой, когда помог нам сбежать из Мэнора, впустив Добби. И, похоже, этим он себя убеждал, когда добывал мне волосы Беллатрисы для оборотного зелья. А отдавая мне крестраж, который он, между прочим, первый нашел, наверняка думал о том, какую выгоду из этого извлекает… Кстати, а какую? Может, ты знаешь? А то я уже всю голову сломала, пытаясь найти объяснение его поступкам, а у тебя это отлично получается!
Гермиона заметила, как недоуменно раскрылись глаза подруги. Но мозаика в рыжеволосой голове стремительно складывалась в полноценную картинку, а младшая Уизли все продолжала отрицательно качать головой, не желая верить подруге.
«Этого не может быть. Какая-то дурацкая шутка. Малфой-младший помог им? Бред!» — Джинни продолжала молчать. Словно ожидая, когда же Гермиона сама опровергнет свои слова, или признается, что весьма неудачно пошутила.
— Ты же знаешь, что свободному домовику нужно разрешение хозяина на посещение такого древнего поместья, как Малфой-мэнор. — И почему Гермиона именно сейчас решила все рассказать Джинни?
Она не была импульсивной, не совершала необдуманных поступков из-за сильных эмоций. Наоборот, Гермиона всегда гордилась своим умением контролировать себя, обдумывать каждое решение и не поддаваться панике.
— Этого не может быть… Черт, он же… Нет, это не правда. Если бы это было так, Гарри бы уже давно это рассказал.
— Не то, что бы Гарри знает… — Объяснение вышло довольно жалким.
— Чего он не знает?.. Постой, Гарри не в курсе, кто вам помог?!
— Прошу, Джинни, потише! — Умоляла подругу Гермиона, вновь заметив покосившихся на них учеников. — Не хватало еще, чтобы об этом узнала вся школа.
— Гермиона, я просто не понимаю, как так вышло, что Малфой — если это, конечно, правда — помог вам сбежать, а Гарри этого даже не знает. — Удивление постепенно проходило, и Уизли, наклонившись ближе к Грейнджер, подозрительно прищурилась.
Та вновь перевела на нее усталый взгляд:
— Я расскажу тебе все, что ты захочешь узнать, Джинни. Но только не здесь и не сейчас.
— Гермиона! — обиженно воскликнула подруга, но та лишь остановила ее решительным жестом руки.
— Я же не отказываюсь! Но сейчас для нас должны быть в приоритете занятия по зельеварению, на которое мы вот-вот опоздаем.
========== 6. Возвращение ==========
Гарри вернулся в школу спустя три дня. Ушло много времени на оформление различных документов, а для этого Поттер был необходим Кингсли в Министерстве. Это было последнее дело Пожирателей, где были необходимы его показания.
Друзья радостно встретили его, словно он отсутствовал, по меньшей мере, месяц. Для них настало относительно спокойное время. Когда многие Пожиратели были схвачены и, в разной степени, осуждены. Даже в школе стало спокойнее, и большинство слизеринцев так и не вернулись в школу.
Конечно, некоторые все же рискнули, но вели себя тихо. Особенно Панси Паркинсон. Учитывая ее вызывающее поведение в прошлом, нельзя было не заметить разницы. Девушка практически ни с кем не общалась, кроме нескольких сокурсников, и, казалось, будто все свое время уделяла учебе. Круг ее общения составляли, по большей части, Блейз Забини и Астория Гринграс. Последние же и раньше старались не высовываться, и, насколько было известно Гермионе, всеми силами старались сохранить нейтралитет во время войны.