Я люблю тебя.
Ты нужна мне, сладкая девочка.
Мы вместе навсегда.
— Поцелуи часто более интимны, чем секс, и это способствует дальнейшей близости, такой как разговор или взгляд в глаза друг другу. Вы черпаете энергию друг у друга, - говорил Арми, - в тот самый момент. Следующее задание. Доминик, ты напишешь Рози письмо.
— Что?
— Назови меня сумасшедшим, но я не думаю, что слова приходят легко для тебя. Так же, как Рози со зрительным контактом, мы собираемся облегчить тебе это. Давай сначала попробуем выразить мысли на бумаге.
Доминик пошевелился у нее за спиной.
— Что я должен сказать?
Арми широко улыбнулся.
— Это зависит от тебя. Решай.
Глава восьмая
Д оминик за всю свою жизнь не написал ни одного письма. В основном из-за технологий. Текстовые сообщения существовали с тех пор, как он был достаточно взрослым, чтобы писать по буквам, так что никогда не было особой необходимости прикладывать ручку к бумаге, за исключением странных записок. Когда он и Рози были моложе, они обменивались некоторыми из них между уроками, но они были короткими и милыми.
Ты выглядишь мило в этой юбке. Я скучал по тебе в эти выходные. Пойдем со мной в кино на выходных.
И так далее. Он не мог не вспомнить, что она выглядела немного взволнованной перспективой получить от него письмо, и, Боже, он скучал по этому выражению ее лица. Это вызвало воспоминания о том утре, когда они рука об руку пробежали под дождем в здание суда, полные решимости связать себя узами брака до того, как его отправят в отставку. Капли дождя все еще оставались на ее ресницах, когда несколько мгновений спустя они предъявили свидетельство о браке обнимая друг друга и раскачиваясь, пока ждали своей очереди сказать “Да”.
Что ж, если она была взволнована письмом, то она может быть очень разочарована результатами.
Доминик бросил ручку в опущенное окно своего грузовика, проводя ладонью по бритой голове. Примерно пятнадцать минут назад Стивен объявил перерыв на обед, и все разошлись по строительной площадке, рассевшись группами со своими завернутыми в фольгу бутербродами, в то время как Доминик удалился к своему грузовику, чтобы приступить к письму. Вчера после терапии он пошел домой и попытался изложить свои мысли на бумаге, но ничего не вышло и ему нужно было сделать это сегодня. Срочность, грызущая его изнутри, не позволяла больше откладывать.
Она даже не могла смотреть ему в глаза. Каждый раз, когда он думал об этом моменте, как она отрывала от него взгляд, как будто ей было больно, он почувствовал тошноту. Этим утром он даже не взял с собой ланч, потому что его аппетит сошел на нет. Секс был исключен. Он не мог заставить ее чувствовать себя лучше своим телом. Ей нужно было это письмо. Ей нужны были слова. И он понятия не имел, где и как их найти.
Камень ударился о ботинок Доминика, и он обернулся, чтобы увидеть приближающихся Стивена и Трэвиса с третьим мужчиной, которого он видел впервые. Парень был молод, вероятно, моложе, чем все они, но он компенсировал разницу в возрасте ростом и шел с дерьмовой уверенностью, которую мог показать только кто-то в ковбойской шляпе.
— Доминик, - сказал Стивен, - это Уэс Дэниелс.
Он будет работать с нами некоторое время. Новенький в городе.
Доминик протянул руку и пожал его.
— Откуда?
— Сан-Антонио, - ответил Уэс, крепко пожимая его и сверкнув белыми зубами. - Приятно познакомиться.
— Мне тоже . - Доминик нахмурился, глядя на пустой листок бумаги, который он придавил камнем. - Не часто можно услышать этот акцент на Лонг-Айленде.
— Тогда мне жаль Лонг-Айленд. Ведь это поэзия, исходящая из моего рта.
Трэвис кашлянул в кулак.
— Уэс немного дерзкий.
Доминик поднял бровь.
— Профи , познакомься с чайником. У него есть семья в городе, но он не уверен, как он долго будет в Порт-Джефферсоне.