Глава 6. Нормы приличия
Великолепная в своей мощи и беспощадности метель обрушилась на Гипату спустя три дня после прибытия эскадрильи «Восход». Город и космопорт утонули в сером снегу, и он продолжал осыпать собою все окрестности. Вихри за высокими окнами вбитого в камень серебристого округлого здания, где остановились курсанты, принимали причудливые формы. Они то становились воронками, то раскрывались как рыболовные сети, пытавшиеся поймать крупную добычу.
Мария вышла из душа и посмотрела на себя в зеркало, показывавшее ее во весь рост. В такие моменты она себе нравилась даже больше, чем могла бы понравиться любому другому мужчине. С одной стороны, нет более сурового критика, чем она сама, кто видел бы каждый мелкий недочет ее, в общем-то, совершенного для чужого взгляда тела. С другой – нет более профессионального эксперта, точно знающего, каких усилий стоит поддерживать себя, свою кожу в идеальном состоянии, особенно в условиях военной службы и постоянной занятости.
Почувствовав ночную прохладу, девушка быстро укуталась в широкое теплое полотенце и села на кровать. Сегодня она совершенно осознанно собралась сделать большую глупость. Возможно, самую нелепую в своей жизни. Возможно, она перестанет уважать себя за это все оставшиеся дни. Но сомнений в том, что решение принято, у Марии больше не оставалось. Все эти трое суток она откровенно думала об этом, анализировала все за и против, пыталась предугадать последствия. И в целом, ничего плохого не обнаружила, кроме, разве что, чувства задетого достоинства. Но, может быть, ей и самой стоило сбить с себя спесь, пусть и таким необычным способом.
Когда она постучалась в соседнюю комнату, дверь никто не открыл. С момента разбирательств в зале управления полетами Кай вообще не выходил из своего помещения, не брал оставленную ему у входа еду, не отвечал на звонки галактафона и даже ни разу не появился в Галактуме – всеимперской виртуальной сети для неформального общения. Единственным свидетельством, что Риад жив, были показания датчиков обеспечения внутри апартаментов, за которыми регулярно следил медицинский персонал.
Девушка была готова к такому повороту, потому что уже пыталась поговорить с ним ранее – попытка оказалась безуспешной. Теперь она воспользовалась ключом-картой командира, которая позволяла в особых случаях заходить в комнаты своих сослуживцев. И хотя раньше ей даже в голову не приходило использовать столь специфические полномочия, отсутствие пилота в течение трех дней в столовой и на общих сборах – достаточно веская причина для проникновения в чужое помещение.
Мария осторожно вошла в просторную комнату с большим обзорным окном, двумя креслами возле него, видеосистемой на левой стене рядом со шкафом для одежды, вместительной кроватью справа и душевой в дальнем углу. Ночники с разных сторон наполняли теплым светом все апартаменты, создавая невероятную атмосферу уюта. Хименес облегченно вздохнула – такая романтическая атмосфера поможет ей расслабиться и настроиться на нужный лад.
Кай сидел неподвижно в одном из кресел, бесцельно глядя в окно, где усилившаяся с приходом ночи вьюга поднимала с земли целые пласты снега вверх на несколько метров и неистово швыряла их назад. В руке он держал бокал какого-то напитка, но запаха алкоголя не чувствовалось – либо хорошо работала система вентиляции, либо пить второй пилот начал недавно.
– Ты, все-таки, взяла этот чертов ключ, да? Никуда от тебя не спрячешься, Мари, – неожиданно заговорил он.
Девушка подошла ближе, но остановилась в сомнении, садиться ли в соседнее кресло.
– А почему от меня надо скрываться? – спросила она и вдруг обнаружила, что ее голос предательски дрожит. «Может быть, просто холодно», – подумала она.
Кай, наконец, направил взгляд в ее сторону, в его глазах появилась искра удивления.
– Боги Олимпа, ты решила прийти ко мне в банном халате? Думала, я лежу здесь без сознания и ничего не запомню?
Девушке понравилось, что даже переживая потрясение и разочарование, он сохранил фирменное чувство юмора.
– Как раз наоборот, я надеялась, что ты не спишь и не рыдаешь, уткнувшись в подушку, – сказала она.
– Тогда спешу тебя обрадовать: этим я занимался весь вчерашний день.
– То-то я думаю, зеркало в моей комнате начало дрожать – так это ты лил слезы, сотрясая всю округу?
– Не знаю, спроси у полковника Харриса – может, это он переживает, что не может выпотрошить меня прямо здесь.