Выбрать главу

Я не пошевелилась, когда он приблизился ко мне вплотную. Просто смотрела в его глаза, раздумывая над тем, как столь холодный оттенок может обжигать. Как если бы мне к голове приложили раскаленный металл. Клеймя не только кожу, но и рассудок.

И, боже мой, о чем я только думаю?

Это все его чертова аура. Подавляет настолько, что невозможно игнорировать. Как и голос. Негромкий. Глубинный. Вынуждающий прислушиваться к нему:

— Ты наелась?

И честно отвечать:

— Да.

К чему он задал свой вопрос я поняла, когда мужские руки заключили в свой кокон, а затем подняли и прижали к сильной груди. Я и не сопротивлялась, обняв его для удобства за шею обеими руками. Слишком ошеломлена была действиями.

— Что ты делаешь? — поинтересовалась почему-то шепотом.

— Помогаю, — ответил со всем благодушием Дамир, неся меня в сторону лестницы. — Сама ведь сказала, что у тебя грязные руки. Будем их мыть.

— Будем — в смысле вместе? — уточнила, и без того догадываясь об ответе.

Воображение снова выдало довольно непристойную картинку подобного времяпровождения.

Когда ж оно только иссякнет…

— В смысле, я тебя помою, — поправили меня с довольной ухмылкой, поднимаясь по ступеням вверх.

Что и требовалось доказать.

В душ меня потащил.

А ведь обещал, что в покое оставит!

Лжец бессовестный!

Нервы мои на прочность испытывает.

Наверное, поэтому я еще молчала и не сопротивлялась.

Не желала показывать ему свою слабость.

Да и потерпеть осталось немного.

Тем более мы пришли.

Дверь в ванную мужчина открыл с ноги. Занес меня туда и аккуратно усадил на тумбу между двумя раковинами.

Вообще комната была очень просторная, светлая и уютная. Белый с бежевым оттенки смотрелись очень сбалансированно. Никакой пестроты. Все спокойно и настраивает на расслабленность. У дальней стены стеклянная душевая со сливом в полу. Ванны здесь не наблюдалось, но и холостяку она без надобности наверное. Прийти, помыться быстро и уйти. Напротив раковин открытый стеллаж с банными принадлежностями.

И на что не посмотришь, чтобы отвлечься от близости того, на кого непонятно с чего тело реагировало слишком остро, когда должно быть с точностью наоборот.

Мужчине и того мало, ухватил за бедра и подтянул меня ближе к краю, удобнее устраиваясь между моих ног, позволяя в полной мере прочувствовать свое возбуждение.

Точно издевается!

И эти его глаза…

Необыкновенные.

Завораживающие.

Рассветное небо в период солнечного затмения…

Едва ли я в полной мере осознала, как он потянулся в сторону и включил воду. Звук льющегося потока затмил ускоренное биение пульса. Тот зашкаливал, оглушая своим набатом. И не осталось ничего, кроме разрастающейся чернильной бездны во взоре напротив. Она манила, искушала своей глубиной, влекла тьмой, полной голода и жажды.

Не думала, что можно вот так с легкостью зависнуть, позабыв обо всем на свете. С тем, от кого стоило бы держаться как можно дальше. Бежать. Но что-то не бежалось. Я будто мотылек, знающий, что нужно лететь прочь от яркого света, но все равно летящий на него. Вот и я — лечу.

Зачем? Куда?

Не знаю.

Не важно.

Лишь бы хоть на миг согреться в этом тепле.

Дамир заражал им, пропитывал насквозь. Невозможно сопротивляться. И я сдалась. Опять.

У него теплые руки. И не в горячей воде дело. Он сам по себе ходячий костер. Пальцы коснулись моих губ, провели вдоль них. И клеймили. Снова. Невольно слизала капли воды, чувствуя на языке привкус клубники.

— Сладко? — поинтересовался мужчина хрипло.

Промолчала.

Не меньше него околдованная моментом.

Хотя по сути не было в нем ничего особенного.

И вместе с тем — в нем так много всего.

Нужда. Жажда. Искушение.

Вынужденная дистанция и собственные устои, запрет — все они лишь повышали желание сдаться. Как и тот факт, что Дамир хотел лишь меня одну. Иначе бы не крал прошлой ночью. Не затевал столь нелепое пари. В котором я победила…

Я. Победила. А значит у него нет никаких прав трогать меня подобным образом. Вообще никаким. И я не должна вестись. Ни на его взгляды, ни на последующие слова, сказанные хриплым шепотом:

— Всего один поцелуй. Позволь мне, ванильная девочка. И я сразу тебя отпущу.

Ох уж этот его голос…

Манящий.

И близость.

Убивающая мою выдержку.

Лучшая часть меня кричала, чтобы я бежала и не смела соглашаться. Ни на что. Другая — порочная — толкала поддаться искушению. Ведь это всего лишь поцелуй. После вчерашнего вообще незначительная мелочь, зато приятная.