— Нам нужно обсудить это, — говорю я.
— Тут нечего обсуждать, — твердо отвечает она.
Доктор Чен откашливается, а студент неловко переступает с ноги на ногу.
— Уверен, вам есть, над чем подумать. Я вернусь утром, чтобы осудить ваш выбор. — Ни один из нас не отвечает ему, и он выходит из палаты в полной тишине.
— Нэд, — нежно произношу я. Она даже не смотрит на меня. — Нэд, взгляни на меня, детка. — Она медленно поворачивает голову, и я вижу, что в ее глазах стоят слезы.
— Не проси меня делать выбор, Коул, потому что я не могу поступить иначе. Я знаю, ты не понимаешь этого… Знаю, что мы только что узнали об этом, но жизнь нерожденного ребенка уже важнее моей.
— Я понимаю, правда, понимаю, но Нэд, ты ведь слышала, что он сказал. Ты рискуешь не только своей жизнью, но и ребенка.
— Не надо, — строго произносит она. — Не делай этого. Не веди себя так, как будто тебе не наплевать на ребенка, потому что это не так. Я вижу это по твоему лицу. Ты ни на секунду не задумался о том, что эта невинная маленькая жизнь, растущая внутри меня, заслуживает того, чтобы ей дали шанс.
— Я ничего такого не говорил.
— Но ты подумал.
— Ты слишком сгущаешь краски. Неужели ты думаешь, что у меня чуть не остановилось сердце, когда я услышал, что ты беременна? Черт, я никогда не знал, что хочу ребенка, пока доктор не сказал об этом. Я никогда не думал, что буду отцом, однако после его слов у меня внутри что-то перевернулось. Но я не хочу терять тебя ради того, о чем пять минут назад даже не подозревал.
— Как ты можешь так говорить? По твоим словам, только моя жизнь имеет значение? Но здесь, внутри, есть и другая жизнь, — недовольно произносит Нэд, на секунду касаясь своего живота. — И ты просишь, чтобы я выбрала свою? Чтобы посчитала ее более важной? Кто я такая, чтобы принимать такое решение?
— Человек, которому небезразлична собственная жизнь. Человек, который хочет жить, — ворчу я.
— Я хочу жить! Ты думаешь, что я хочу оставить все и всех, кого люблю? Ты и правда считаешь, что если бы у меня был шанс жить, то я не воспользовалась бы им? Да? Я не хочу умирать, — тихо произносит она, и по ее щекам начинают катиться слезы. — Я не хочу умирать. Я хочу жить. Я до боли хочу жить. Я не хочу оставлять тебя. Не хочу представлять себе жизнь, в которой мы не вместе. Я не хочу этого. — Впервые я вижу Нэд полностью разбитой. В ее глазах страх и грусть. Я так зол, что не могу забрать у нее эту боль.
— Тогда борись. Ради нас. Ради самой себя, — шепчу я.
— Я борюсь каждую минуту каждого дня, но я устала. — Она берет меня за руку и кладет наши ладони на живот. — Мы сделали это, Коул. Мы сотворили маленькую жизнь и мне ненавистна мысль о том, что эта невинная душа может вырасти без меня, но еще тяжелее знать то, что у нее никогда даже не было шанса. Я очень люблю тебя, Коул. Больше, чем кого-либо в жизни. Вот почему я уже люблю и этого ребенка. Потому что он часть тебя и меня. Он наш. А мы идеально подходим друг другу. Этот ребенок тоже будет идеальным, а любовь, которую я чувствую к нему, будет лишь бледным отражением в сравнении с тем, что почувствуешь ты, когда возьмешь ее на руки в первый раз. Ты думаешь, что знаешь, что такое любовь, но это не так. Пока не так.
Она сказала «ее». Я закрываю глаза, опускаю голову на живот Нэд и вдыхаю ее запах. Она гладит меня по затылку, а я плачу.
— Однажды ты поблагодаришь меня за это решение. Клянусь.
Я киваю, потому что больше не могу говорить. Я не могу сделать того, о чем она меня просит. Она просит меня выбрать жизнь, где не будет ее. Я никогда не смогу поблагодарить ее за это решение.
Мне нужен воздух.
Я поднимаю голову и молча выхожу из палаты. Знаю, мне не следовало это делать. Знаю, мне нужно было вернуться, но сейчас я даже не могу смотреть на нее. Мне нужно выпустить гнев, и я точно знаю, как это сделать…
Глава 28
Бреннан
Я останавливаюсь возле дома Лайлы и выскакиваю из машины. А потом несусь к входной двери и начинаю тарабанить в нее, даже не задумываясь о том, что могу разбудить Софи и Алекса. Я пришел сюда ради одного и это все, что имеет значение.
Дверь открывает озадаченный Джейми.
— Бреннан, что случилось?
— Он еще здесь? — рычу я и захожу внутрь.
— Что? Кто?
— Мой отец. Он. Еще. Здесь? — У Джейми округляются глаза, когда он понимает, что сейчас произойдет.
— Брен, сейчас не место и не время. Тебе нужно успокоиться…
— Просто ответь на чертов вопрос!
Из-за угла выбегает Лайла, а в отдалении раздается плач Алекса. Мне хочется чувствовать себя виноватым, но сейчас я думаю только о себе. Каждое мое действие отдает эгоизмом, но мне наплевать.
— Бреннан, что ты делаешь? — интересуется обеспокоенная Лайла.
— Где он?
— Я здесь. — Голос отца заставляет нас всех повернуть головы. Передо мной предстает его морщинистое лицо. Как только вижу его, моя злость усиливается до невероятных размеров. Я подхожу к нему, но он не выглядит напуганным. Я хватаю его за воротник белой рубашки и с силой впечатываю в стену, а потом начинаю трясти.
— Этого ты хотел? — ору я ему в лицо. — Этого? Теперь ты счастлив?
— Бреннан! — кричит за моей спиной Лайла.
— Счастлив? Ответь мне на чертов вопрос! Именно этого ты всегда хотел?! — Я чувствую привкус соли на своих губах, но отказываюсь отпускать его, чтобы вытереть слезы. — Шесть лет ты пытался сломать меня. Теперь ты счастлив! Рад видеть меня таким жалким! Рад, что я вот-вот потеряю все, что когда-либо любил?
— Бреннан, что, черт возьми, на тебя нашло? Прекрати! — кричит Лайла, не понимая, что ей делать. Если бы такое произошло несколько недель назад, она бы встала между нами, но сейчас сестра выздоравливает после аварии. Нет, я не могу позволить себе зацикливаться на этой мысли.
— Уйди, — твердо произносит отец. — Это разговор между мной и моим сыном.
— Отец, что-то не так. Посмотри на него. Не думаю, что вас двоих стоит…
— Лайла. Уйди. Сейчас же, — повторяет он.
Я слышу шепот Джейми, а потом чувствую, что их больше нет в комнате.
— Ты собираешься отпустить меня? — спрашивает он, как только они уходят.
— Я ненавижу тебя. — Я смотрю в его бесчувственные глаза, и они напоминают мне обо всем, чего мне не хватало все эти годы. Когда я потерял маму и мне нужно было, чтобы он сказал, что все будет хорошо. Когда мне нужно было подсказать как быть настоящим мужчиной. Он украл у меня все это. — Я ненавижу тебя! Ненавижу тебя! Ненавижу! — Я трясу его снова и снова. — На ее месте должен был оказаться ты! По крайней мере, она была бы рядом со мной! Она бы не оставила меня одного!
— Давай, выплесни все наружу, — тихо говорит он.
— Я ненавижу тебя, — едва слышно произношу я, и у меня слегка подгибаются колени.
— Я знаю, — шепчет он в ответ. — Это из-за девушки? Той, что была в больнице?
Я сильнее сжимаю ворот его рубашки.
— Не смей говорить о ней. Ты не достоин того, чтобы даже упоминать ее имя.
— Она рассказала мне о вашем договоре. На следующий день после того, как я поставил тебе синяк, она рассказала мне все. Я знаю, что она умирает, сын.
Я чувствую, что у меня начинает кружиться голова.
— Зачем ей рассказывать тебе что-то? Она бы не стала этого делать?
— Но он сделала. И я рад. Мне нужно было услышать это.
— О чем ты говоришь?
— Я любил твою мать, Бреннан.
Его слова вызывают у меня смех. Я отступаю назад, будто его слова «ударили» меня по лицу. Сейчас я не могу выслушивать это.
— Знаю, ты не веришь мне, но я любил ее. И все еще люблю.
— Ты не любишь ее; с тех пор, как она умерла, ты только и делаешь, что выставляешь ее монстром.
— Я знаю. Ты прав. Я был зол. — Он откидывает голову на стену и закрывает глаза. Я едва могу смотреть на него.