Даже ее брат Патрик во время их последнего разговора признал, что сестра стала самой собою, такой же, как прежде.
Хотя, скорее всего, такой, как прежде, ей уже никогда не быть. Люси больше не наивный тинейджер, каким была всего шесть лет назад, когда верила всем и считала себя неуязвимой. Ей наконец удалось избавиться от большей доли злости и боли в душе, хотя остающийся в ней праведный гнев и яростное сопротивление несправедливости мира всегда помогали ей сконцентрироваться на важном. На спасении невинных. На борьбе с преступниками. Те внутренние убеждения, что управляли ее помыслами, столь сильны, что даже если мисс Кинкейд не примут в ФБР, она найдет себе другое занятие в системе уголовного правосудия. Можно поступить на юридический и стать прокурором. Или вступить в ряды полиции. Или же отучиться в медицинском и стать психиатром, специализирующимся на работе с жертвами преступлений.
Но больше всего ей хотелось находиться в рядах федеральных правоохранительных органов и бороться с киберпреступностью.
Беседуя с хищниками вроде Прентера, даже в условиях анонимности чат-рума, она чувствовала, как подкатывает тошнота, но понимала, что делает это на благо окружающих. К тому же Люси узнала о данной проблеме столько, сколько не могла бы узнать за годы, проведенные в университетских классах.
Мисс Кинкейд полностью исполнила свою роль, заключающуюся в том, чтобы вывести Прентера на чистую воду, – играла в застенчивость и сексуальность, не предлагая встретиться, но и не отрицая такой возможности. Еще в начале их онлайн-бесед он предлагал «пересечься» где-нибудь, но женщина отказалась. Если все пройдет для него слишком легко, он учует в ней полицейского. А если дело когда-нибудь дойдет до суда (что весьма маловероятно, так как он – стоящий на учете условно-досрочно освобожденный сексуальный преступник), ФОМД придется доказать, что у Прентера были все возможности просто уйти, но он настойчиво добивался своей жертвы.
Когда девиант предложил встретиться во второй раз, она снова не согласилась, намекнув, что не против, но просто занята. Люси никогда не предлагала встретиться первой, потому что ФОМД должен был действовать по тем же правилам, что и полиция, которые сводились к одному – не давать преступнику возможности заявить о том, что он стал жертвой намеренной провокации правоохранительных органов. Необходимо было действовать максимально пассивно, но при этом давать извращенцу определенные намеки, чтобы он убедил себя в возможности сексуальной связи с собеседником по компьютерной переписке.
В 6.10 компьютер Люси издал мягкий писк. Таня_2001 получила приватное сообщение от пользователя перец703.
перец703: ты тут?
Таня_2001: ага. уроки делаю. типа того.
перец703: что вечером делаешь?
Сердце Люси застучало быстрее.
Таня_2001: у меня контрольная.
перец703: давай завтра встретимся?
Таня_2001: а где?
перец703: выбирай сама.
Даже несмотря на то, что Прентер вышел из тюрьмы по УДО, а Люси не состояла на службе в полиции, разговор соскальзывал на опасную почву. Хотя фактически провоцированием на совершение противоправных действий ее тактику в диалоге назвать было нельзя, но было бы лучше, чтобы Прентер сам выбрал место встречи.
Таня_2001: не знаю. чтоб весело. поближе к Факс.
перец703: Маяк?
Люси подняла глаза к небу и вздохнула. Она не очень-то жаловала бары, но любой в возрасте до тридцати знал, что такое Фэрфакс – местный злачный район, особенно популярный среди студентов. Море выпивки, громкая музыка и толпы нетрезвой молодежи. Не самое подходящее место для спокойного разговора, зато то, что нужно для непринужденных встреч с продолжением. Идеальное место для таких мужчин, как Прентер, и идеальное место для работы ФОМД.
Таня_2001: супер. во сколько?
перец703: 8?
Таня_2001:)))
Люси и сама улыбнулась, отправив собеседнику смайлик.
Фрэн крикнула от дверей:
– Время вышло!
– Я его поймала! – крикнула она в ответ и быстро написала Прентеру, что уходит делать уроки.