— Мы были любовниками, — пробормотала она отстраненно, ища на его лице намек на то, что ее предположение было правильным. — Мы были любовниками, не так ли?
Выражение его лица не изменилось, и он молчал, все еще наблюдая за ней стоическим взглядом, который почти преследовал его. Тогда она чувствовала себя смешной, как будто она выставила себя полной дурой, а он наслаждался шоу, но прежде чем она смогла развернуться и уйти, он заговорил.
— Нет, — сказал он, и там, где Гермиона думала, что почувствует облегчение, она почувствовала только разочарование. — Нет, мы не были любовниками…
— Но я…
— Мы были чем-то большим, — прервал он ее. — Ты назвала нас родственными душами, но я… я ненавидел это слово.
— Мы были парой? — спросила она, и ее голос застрял в горле, когда он кивнул.
— Мы были всем.
Она нервно закусила нижнюю губу и сделала несколько осторожных шагов к нему. — Покажи мне.
Его тело напряглось по ее просьбе, но затем он смиренно вздохнул, подошел к кровати и вытащил палочку из-под подушки. — Смотри сама, — пробормотал он, протягивая руку и предлагая ей свою палочку. — Я готов, когда ты будешь…
Она дрожала, и его палочка опасно дрожала в ее руках. Заставляя себя успокоиться, выпрямила руку и медленно и долго выдохнула, а затем «Легилименс».
Она мгновенно погрузилась в сознание Драко; образы мелькают вокруг нее и вращаются в быстрой последовательности, как карусель или торнадо. Некоторые образы начали замедляться, и тогда она смогла правильно их воспринимать, наблюдая, как его воспоминания воспроизводятся вокруг нее.
Она видела их вместе во многих обстоятельствах; лежа в постели ленивым утром, она дремала, когда он нежно поцеловал ее в плечо. Они спорили из-за чего-то незначительного, прежде чем она разразилась хихиканьем и игриво чмокнула его в щеку. Он тайно поглаживал ее колено под столом во время встречи, а она отбивала его руку и бросила на него предупреждающий взгляд. Были видения, как они целуются вокруг нее, каждый в другом месте, или с другим намерением, или с другой скоростью. И что было еще более поразительным и красноречивым, так это то, что она могла чувствовать его эмоции, связанные с каждой сценой; переключение между разочарованием, весельем, тоской, похотью… любовью.
А потом казалось, что ее тащили к более темной коллекции его воспоминаний, и атмосфера его разума стала холодной и зловещей, и она увидела себя рыдающей, когда Драко гладил ее по спине успокаивающими кругами, пока она не уснула. Она видела с его точки зрения, как он наблюдал за ней во время битвы, полностью сосредоточившись на ней и делая все возможное, чтобы встать на ее сторону, когда она была сбита своенравным проклятием. И, наконец, образ Блейза, говорящего ему, что она подверглась обливейту, а затем она смотрела на свое избитое и опухшее тело на носилках, и она могла почувствовать явный ужас и опустошение, которые были связаны с этим воспоминанием.
Заклинание истощило ее, и она вышла из его разума с остатком своей энергии, опустившись на пол и пытаясь понять все, что она только что видела. Она услышала, как он застонал, и подняла подбородок, чтобы посмотреть, как он вздрогнул, подняла руку, чтобы массировать висок, пока он тоже медленно спускался по полу.
— Ты любил меня, — быстро сказала она. — Да?
Он щелкнул челюстью и покачал головой. — Ты сказала «любил». Это подразумевает прошедшее время. Я чувствую к тебе тоже самое и сейчас.
— И я любила тебя?
Он вздрогнул, и чувство вины, которое поглотило ее, было разрушительным.
— Снова гребаное прошедшее время, — с горечью пробормотал он. — Но да, ты любила меня.
— Нет, я… я не думаю, что это прошедшее время, — искренне сказала она ему. — Я могу… Я чувствую это во мне, и меня тянет к тебе…
— Все в порядке, Грейнджер, ты ничего не можешь поделать с тем, что случилось…
— Я мечтала о тебе несколько недель, — выпалила она, придвигаясь к нему ближе. — Но это воспоминания. Видишь ли, я возвращаю свою память…
— Грейнджер…
— Нет, послушай меня! — она оборвала его. — Мы ведь вместе плавали в реке, верно? У водопада?
Его голова резко вскинулась. — Да, мы все время там плавали.
— А когда Гарри и Рон пропали без вести, — продолжала она, все еще медленно приближаясь. — Ты мешал мне аппарировать и пытаться им помочь, а потом держал меня, когда я плакала?
Он сглотнул. — Да, но ты бы взяла их из моих воспоминаний…
— И эта футболка, — продолжила она, чувствуя шепот воспоминаний на краю своего мозга. А потом ее осенило, и она улыбнулась. — Ты не давал мне ее, я сама взяла ее у тебя. Когда ты спал, я подняла ее с пола и спрятала под подушку, и я всегда носила ее в постели, когда тебя не было. — Теперь она болтала, торопясь, пока воспоминания хлынули ей в голову. — У меня в нижнем ящике есть еще две, о которых ты не знаешь, и я накладываю на них чары, чтобы они не потеряли твой запах.
Когда она посмотрела на него, его рот был слегка приоткрыт, а глаза круглыми и полностью очарованы ею.
— Это мои воспоминания, так ведь? — сказала она, полуулыбаясь и наполовину плача. — Они, я знаю, что они! Ты спал, ты не мог знать, и… а иногда, когда ты спал, я засовывала свою счастливую маггловскую ручку в твою сумку или в карман, на всякий случай, но я знала, что ты подумаешь, что я веду себя глупо, если скажу тебе. Видишь, я вспоминаю!
Он протянул руку и схватил ее за руки, притянул к себе на колени и заключил в крепкие объятия. — Бля, я скучал по тебе, — прошептал он ей в волосы.
— Мне очень жаль, — сказала она ему, сдерживая слезы. — Почему ты не сказал мне сразу? У нас было бы больше времени.
— Я подумал, что было бы лучше, если бы я… не участвовал в твоей жизни.
— Что? — рявкнула она, без энтузиазма хлопнув его по руке. — Ты долбаный идиот.
Он издал короткий смех, но это было больше облегчение, чем искреннее веселье. — Так сказал Блейз.
— Я не все помню, — серьезно сказала она ему, наклонив голову, чтобы встретиться с ним взглядом. — Но я сделаю это, хорошо? Мои воспоминания возвращаются, и я знаю, что смогу победить, потому что… потому что чувствую себя, как дома.
Драко опустил голову и жадно схватился за ее губы в болезненном поцелуе, желая просто получить тот момент, когда они могли бы утопить друг друга для ясности и удовлетворения. — Дом звучит хорошо, — пробормотал он ей в рот.
— Я знаю, что могу победить это, — повторила она, скользя пальцами по его скуле. — Но тебе нужно будет мне помочь, и это, вероятно, будет чертовски тяжело, но я доберусь туда. Обещаю тебе, я доберусь туда.
— Хорошо, — кивнул он, покрывая ее лицо быстрыми поцелуями. — Хорошо.
— Обещаю, — повторила она. — Я буду любить тебя дважды.