— Она бы, не задумываясь, сдала тебя грёбаному Пити, Вон. Не ведись на это. Она родила тебя, но она не была настоящей матерью, — Брэд говорит мне то, что я и так уже знаю; суровую правду, которая до сих пор сокрушает меня каждый раз, когда я её слышу.
— Я знаю, — я сглатываю, и жгучая кислота в горле скользит вниз и опускается в кишечник. — Не знаю, смогу ли я запачкать её кровью свои руки.
— Он умер от передозировки. Это не твоя вина. А с Розой дело не в твоих руках. Она — это дело Пити. Она вышвырнула тебя из дома, когда тебе было двенадцать, чтобы использовать твою спальню для встреч с мужиками. Когда на улице было пятнадцать градусов, она заставила тебя…
— Я знаю. Я, бл*дь, знаю, потому что был там. Я жил этим.
— Тогда ты знаешь, что она того не стоит. Мне очень жаль, Вон. Но ты не можешь испортить то, что у тебя с Рейн, отдав пятнадцать штук Пити. И мы с тобой оба знаем, что если ты отдашь их, то не только попадёшь в поле его зрения, но и разнесёшь слухи. Используй эти деньги, чтобы внести первый взнос за дом. Купи новый грузовик. Отправляйтесь в круиз. Просто не трать их на женщину, которая хотела бы, чтобы ты никогда не рождался, потому что женщина, которая любит тебя, — единственная, кто должен иметь значение.
— Знаю, — рявкаю я. — Так и есть.
— Тогда ты знаешь, что делать.
— Да.
Он вешает трубку, а я забираюсь обратно в постель и обнимаю Рейн, единственную, кто когда-либо действительно заботился обо мне, и единственную, кто заслуживает больше, чем я могу ей дать.
***
Звук бьющегося стекла будит меня, и я тянусь к Рейн, но ничего не нахожу. Адреналин заставляет меня вскочить с кровати и в считанные секунды выскочить в коридор. Добравшись до кухни, я резко останавливаюсь.
— Ты в порядке?
Рейн резко поднимает голову из своего согнутого положения.
— Да. Я уронила дурацкую тарелку, потому что чёртов жир от грёбаного бекона перепачкал мне пальцы.
Беспорядочное биение моего сердца замедляется, и на его место приходит медленный и устойчивый ритм. Господи, одна только мысль о том, что с ней может случиться что-то плохое, чуть не доводит меня до сердечного приступа. Я наклоняюсь и помогаю ей убрать беспорядок, затем хватаю её за руку.
— Пойдём. Я отведу тебя завтракать.
Она моет руки и бросает бумажное полотенце на стойку.
— Прекрасно. Но у меня есть бекон.
— Можешь съесть сколько хочешь бекона.
Её бёдра покачиваются, когда она подходит ближе.
— Хорошо, потому что я умираю с голоду, — Рейн приподнимается на цыпочки и целует меня в щеку. — Поторопись и прими душ.
— Властная.
— Голодная, — возражает она.
Я быстро принимаю душ и везу нас в лучшую блинную в городе.
— Какие у тебя планы на сегодня? — спрашиваю я её.
— Я собиралась выполнить кое-какие свадебные поручения с Кенни. Моё платье подружки невесты должно быть готово, а ему нужно забрать кое-какие подарки для вечеринки.
— Круто.
— Ты ведь идёшь, правда? Не могу поверить, что мы не поговорили об этом раньше.
Я бросаю салфетку на стол и протягиваю официантке деньги.
— Да. Конечно. Как это я пропущу свадьбу собственного кузена.
Она закатывает глаза.
— Придурок.
— А в следующее воскресенье у тебя выходной? — свадьба состоится через неделю.
— Ага. Я планирую быть с похмелья и проспать весь день.
— Хочешь компанию?
— Ты всегда подразумеваешься.
Я наклоняюсь через стол, чтобы поцеловать её, и когда Рейн заканчивает есть, мы выходим. Я высаживаю её у дома и, проводив в квартиру, еду прямо в салон. Мой первый клиент скоро придёт, так что я всё устрою и сяду на диван в приемной и буду ждать прихода девушки. К счастью, я отменил прошлую встречу как раз перед тем, как она позвонила пару дней назад. Судя по голосу, девушка действительно была в отчаянии и на нервах от того, что наконец решилась сделать тату.
Дверь распахивается, и я поднимаю голову.
— Привет. Ты Мелли?
— Да. Вон?
— Ага. Если ты готова, мы можем начать прямо сейчас.
— Готова как никогда.
Я веду её кабинет и жестом приказываю положить сумочку на стул.
— Где, ты сказала, будем набивать?
— Думаю, на бедре.
Я усмехаюсь, и её глаза немного загораются, некоторые нервы уходят.
— Ты так думаешь?
— Нет. Я знаю. Я знаю, что хочу, чтобы она была у меня на бедре. Извини, — она сжимает пальцы. — Я просто нервничаю.
Совершенно очевидно, что она делает тату впервые.
— Всё в порядке, — я похлопываю по чёрному виниловому сиденью. — Запрыгивай и ложись.
Она делает, как я говорю, и вздрагивает, когда холодный материал касается её ног.
— Ты можешь опустить шорты и немного подтянуть рубашку?
Глубоко вздохнув, она делает то, о чём я прошу.
— Ты ведь не передумала насчёт рисунка?
— Нет.
Когда я натираю её кожу антисептическим средством, девушка вздрагивает и извиняется.
— Прости.
— Не беспокойся.
Я надеваю пару чёрных перчаток и беру с маленького стола переводную бумагу с эскизом её тату. Прежде чем положить бумагу на кожу, я тщательно раскладываю её, прижимаю, а затем снимаю. Я рассматриваю полученный рисунок со всех сторон, прежде чем вручить девушке зеркало.
— Так выглядит нормально?
Дрожащей рукой она берёт зеркало и изучает единственное слово: «Твоя». Иногда клиенты рассказывают мне, почему они выбирают именно эти слова или рисунки, а иногда нет. Я никогда не лезу не в своё дело.
— Ты ещё собираешься добавить задний фон, верно?
— Да, это просто сам эскиз с контуром слова. Всё будет выглядеть так, как ты просила — разбитое сердце, собранное по кусочкам.
— Ладно. Давай сделаем это.
Я улыбаюсь ей, и она краснеет, а потом опускает голову.
Когда я нажимаю ногой на педаль и первая вибрация ударяет по её коже, девушка подпрыгивает.
— Прости.
— Ничего страшного. Сделай вдох. Скажи мне, если тебе понадобится перерыв, ладно?
— Ага.
Она закрывает глаза, и я погружаюсь в работу. Это моё искусство. Часто я настолько погружаюсь в себя, что даже не замечаю времени, но с тех пор, как я был с Рейн, минуты вдали от неё складываются, и я начинаю нервничать.
— Ладно, мы закончили.
— Что, правда? — она выглядит удивлённой.
— Да, прошёл уже час, — я протягиваю ей зеркало. — Взгляни.
Она встаёт и смотрит на бедро в отражении зеркала.
— Ух ты. Она прекрасна. Спасибо.
— Нет проблем.
Я закрываю свежее тату девушки полиэтиленом и даю инструкции по уходу, прежде чем она мне заплатит.
— Большое спасибо. Мне действительно она очень нравится.
Я киваю в сторону коридора.
— Я провожу тебя.
Как только мы выходим из комнаты, звонит мой телефон. Я вытаскиваю его, смотрю на имя Пити и не решаюсь ответить. Я не знаю, какого хрена он хочет.
— Я выйду сама. Всё в порядке, — мой клиент прерывает мою внутреннюю борьбу.