— Дорогая, я, конечно, не против. Почему бы тебе не сказать мне, что ты хочешь выпить?
— Не используй это слово.
— Какое слово?
— Любовь, — проговорила я со злостью. (прим. пер. — В оригинале бармен обращается к ней словом Love, которое можно перевести как дорогая и в тоже время, это слово обозначает любовь)
— Извини, просто я еще не узнал твое имя.
— Я не это имею в виду. Мне все равно как ты назовешь меня, я просто не хочу еще больше слышать о любви сегодня или видеть ее, или чувствовать ее запах в воздухе, черт побери.
Он кивнул.
— Ха. Все так плохо?
— Да. Когда я вошла сюда, я делала именно это, убеждалась, что здесь нет никаких влюбленных парочек. В этом городе они, черт побери, везде. Ты даже не можешь пройти по улице, не увидев людей, виснущих друг на друге, целующихся, обнимающихся или чертовски счастливых. Это как преступление, пройти по улице одной.
— Здесь есть множество одиноких людей.
— Я их не видела.
Он пожал плечами.
— Ну, Париж — это романтическое место.
— Париж может поцеловать меня в задницу.
— Почему бы мне не купить тебе выпить, эмм...
— Миа.
— Я Лукас. — Он протянул руку через барную стойку, и я пожала ее. — Так, что бы тебе хотелось, Миа? — он улыбнулся и выкрикнул приветствие по-французски каким-то людям, вошедшим в бар позади меня.
— Билет на самолет до Детройта. Я хочу домой.
— Ну. Ничем не могу помочь, но я уверен, ты можешь улететь домой завтра. И так как это твоя последняя ночь в Париже, позволь мне наполнить твой бокал вином.
— Это моя первая ночь в Париже, — сказала я печально. — И последняя.
Его карие глаза расширились.
— В таком случае, вино за мой счет. Не уходи.
Перейдя на дальний конец бара, он достал с полки бутылку вина и наполнил бокал. Я наблюдала, как он делает несколько напитков, заказанных другими людьми, и заметила, что он говорит по-французски со всеми, кроме меня. Несмотря на то, что мое ухо никоим образом не было экспертом, он звучал как носитель языка. И к тому же, он говорил по-английски с довольно хорошим американским акцентом. Должна признать, что испытывала небольшое чувство любопытства по поводу него.
Подперев подбородок рукой, я посмотрела на него более внимательно. Он не был высоким, его телосложение не было таким, как у Такера, но он был стройным и мускулистым. У него былая стройная талия и милая задница, хорошо подчеркнутая серыми брюками, которые были более обтягивающими, чем носил Такер. Жаль, что выше плеч он был таким неаккуратным — эти неряшливые волосы, вероятно, не мылись в течение нескольких дней, и, хотя у него были красивые полные губы, их едва можно было увидеть за всей этой растительностью на лице. Я думаю, что он мог быть красивым, если бы купил бритву и сделал хорошую стрижку.
Мне нравились парни — опрятные, выбритые, аккуратно причесанные и с красивым лицом. Именно таким был Такер Бренч. Он был таким же самолюбивым, как любая женщина, которую я знала, он ежедневно работал над своим телом и проводил довольно много времени перед зеркалом, но это никогда меня не беспокоило. Его старательное отношение к его внешности означало, что его заботит, что я думаю, и что он хотел хорошо выглядеть для меня. Когда мой мозг заполняет воспоминание о его идеальном точеном теле, под его великолепными, сшитыми на заказ костюмами, я испытываю укол сожаления. Боже, он такой привлекательный. Его голубые глаза. Его рельефный пресс. Запах его шеи, когда он накрывал мое тело своим.
— Вот, держи. — Лукас поставил бокал красного вина, наполненный до краев. Мне понравилось, как в уголках его карих глаз образовались маленькие морщинки, когда он улыбнулся, но он не Такер Бренч. Я уверена, что он никогда не будет пахнуть так хорошо. Но Лукас мог бы понравиться Коко, он похож на ее тип. Мне интересно, есть ли у него татуировки.
— Спасибо. — Я натянуто улыбнулась, и он поморщился.
— Черт возьми, Миа. Все не может быть так плохо.
— Ох, да, может.
Он наклоняется вперед.
— Проверим.
Я делаю глубокий вдох.
— Хорошо, но сначала вино. — Я подняла бокал к губам и сделала обильный глоток. Оно восхитительно — крепкое, грубоватое и бархатистое на моем языке. — Оно невероятно, — сказала я ему, прежде чем сделать еще один глоток.
Он широко улыбнулся.
— Я рад, что тебе понравилось.
После еще нескольких глотков, я со звоном поставила бокал на стойку, но я не отпустила его. Я уставилась на свои пальцы на ножке бокала, когда призналась: