— Готовы?
— М-м?
— Вы доверяете мне? — спрашивает он хрипловато. Сжимает мою талию крепче и вплотную притягивает к себе.
Еще не придя в себя, я моргаю. Но из меня выпрыгивает ответ.
— Да.
Нет…
Нет…
Нет…
Нет!
Мое сознание, как от удара электрошокером, выходит из ступора. Я открываю глаза и пытаюсь его оттолкнуть.
— Прекрати.
Уильям начинает целовать мою шею.
— Не будь ты настолько фригидной, могла бы получить удовольствие.
— Прекрати. — Я снова толкаю его, но не могу сдвинуть даже на дюйм. — Прекрати!
— В конце концов, это твой гребаный долг.
Валентина, сосредоточься. Ты не дашь ему победить. Я замираю. Закрываю глаза. Делаю глубокий, успокаивающий вдох. А потом, собравшись, отталкиваю его.
Сила толчка застигает моего мужа врасплох. Он неуклюже отступает назад и, наткнувшись на кресло, падает на ковер.
И я понимаю — вот она, возможность сбежать. Со звоном в ушах я делаю шаг за порог. Уильям пытается поймать меня за подол платья, но я быстрее его.
— Только посмей выйти из комнаты, и я не дам тебе ни единого цента, — зло кричит он, еще на полу. — Ты не получишь моих денег, слышишь меня? Ты снова станешь никем. Без меня ты никто!
Все это время я полагала, что сражаюсь за нас, но в действительности сражалась за право быть униженной им вновь и вновь, преследуя воспоминания, что держали нас вместе. Но любовь не может выжить на одних только воспоминаниях. И я отпускаю его. Пришло время простить себя за совершенные в прошлом ошибки.
— Я отдала тебе всю себя, а ты внушил мне ощущение, что от меня ничего не осталось. Ты разбивал, ломал меня как стекло. Один раз. Два раза. И каждый раз я по глупости возвращалась, надеясь, что теперь все будет иначе, что ты останешься верен своему слову. Я была слепой и наивной. Но больше тебе меня не сломать.
Я на миг останавливаюсь. Меня всю колотит.
— Уж лучше я буду никем, чем останусь замужем за тобой. Я начну уважать себя, и это все, что имеет значение.
От волнения мое сердце гулко стучит, над верхней губой проступили капельки пота. Больше не думая об Уильяме, я выбегаю из комнаты, оставляя его и прежнюю жизнь позади. Я вижу перед собой всего одну цель — убраться отсюда. У меня нет ничего. Ни одежды. Ни денег. Но мне все равно.
Я свободна.
Я спускаюсь по лестнице так быстро, как только способна, врезаюсь в гостей. У подножия останавливаюсь, чтобы оглянуться назад, и вижу, что меня догоняет Уильям. Запаниковав, я снова срываюсь на бег, врезаюсь в кого-то, теряю равновесие и…
Человек, подхватив меня за предплечья, не дает мне упасть.
— Простите, — извиняюсь я машинально. Мне надо бежать. — Я не смотрела, куда… — Я поднимаю глаза.
У меня перехватывает дыхание.
Сердце прекращает стучать.
Все исчезает, и в целом мире остается один-единственный человек — тот, кто завладел моим сердцем.
— Себастьен?
Он улыбается мягкой улыбкой, во взгляде печаль.
— Здравствуй, Валентина.
— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю я тихо, боясь, что все это сон и на самом деле Себастьена здесь нет.
— Ты забрала мое сердце, и я хочу вернуть его.
— О Себастьен. — Я касаюсь его лица, моим пальцам не терпится убедиться, что он реален, что он правда рядом со мной. — Я думала, что потеряла тебя навсегда. — Его прекрасное лицо расплывается перед глазами, и у меня вырывается всхлип. — П-прости, что вот так уехала от тебя…
— Моя совушка. — Он берет мои щеки в ладони. Его руки дрожат. — Моя маленькая любовь.
— Прости меня, — плачу я, не в силах удерживать слезы. — Прости…
Себастьен прерывает меня поцелуем, который вдыхает в мою душу жизнь. Его пальцы прижимаются к моей коже так плотно, словно он пытается впитать меня всю, и наши губы сливаются до тех пор, пока мы не становимся звездами, которые, столкнувшись друг с другом, взрываются и окрашивают великолепными красками ночной небосвод.
Поцелуй подходит к концу, и, пока мой разум еще в тумане, я слышу, как Уильям с беспредельной ненавистью произносит мое имя. В зале стоит убийственная тишина.
Я нахожу взглядом Уильяма. Он стоит у подножия лестницы в окружении семьи и друзей. Там Лоретта. Гвинет. Ларри. Его щит. Все они с порицанием смотрят на нас. Но меня уже не волнует, что они думают обо мне. И от осознания этого кружится голова.
Ледяной взгляд Лоретты мечется между мной и Уильямом.
— Это неприемлемо, — с отвращением цедит она. — Кто-нибудь, объясните немедленно, что происходит.
— Почему бы вам не спросить Уильяма и Гвинет?
— Валентина! В библиотеку, — приказывает Уильям, его лицо багровеет. — Сейчас же!