– Что вы себе позволяете? Куда везете меня?
Курт повернул Рейдера, и могучее животное рванулось вперед. Хелен, сидевшую поперек седла, отбросило назад, на грудь Курта. Она попыталась отстраниться, но Курт крепче обнял ее.
Спустя несколько мгновений жеребец остановился у северных границ владений Хелен. Курт спрыгнул на землю и снял ее со спины Рейдера. Снова крепко обхватив ее запястье, он увлек Хелен к трем свежим могилам, отмеченным деревянным крестом.
Изумленно округлив губы, она взглянула на могилы, затем подняла голубые глаза на Курта.
– Видите эти могилы? – сказал он. – Посмотрите на них. Прочитайте, что здесь написано. Прочитайте вслух. Ну же!
Хелен судорожно сглотнула, свирепо глянула на него, затем посмотрела на могилы союзных солдат. И наконец дрожащим голосом едва слышно прочитала эпитафию:
– «Здесь покоятся солдаты-янки, сложившие головы за свою страну вдали от родины». – Она замолчала, чувствуя, как слезы обжигают глаза.
– Как и эти горемычные души, ваш муж похоронен где-то на чужом поле, – сказал Курт. – Ваш муж умер, Хелен. Он мертв, и уже много лет. Он никогда не вернется. Скажите это. Произнесите вслух: «Уилл мертв. Он умер и никогда не вернется».
Слезы заструились по щекам Хелен. Она кивнула и, глядя на могилы, произнесла:
– Уилл мертв. Он умер и никогда не вернется. – Она прерывисто вздохнула, медленно подняла голову и взглянула Курту в глаза. – Я вдова.
Его пальцы разжались, отпустив ее запястье. Кивнув, он повернулся и зашагал прочь, уводя с собой Рейдера. Хелен оставалась у могил еще с полчаса. Простившись наконец со своим мужем, погибшим много лет назад, она вытерла покрасневшие, опухшие от слез глаза и вернулась к работе в саду.
Она все еще находилась там, когда из аллеи на полном скаку вылетел всадник. Хелен выпрямилась и приложила ладонь козырьком ко лбу, щурясь от бьющего в глаза солнца. Курт, мотыживший землю на кукурузном поле, тоже увидел скачущего галопом мужчину. Он бросил мотыгу и натянул на плечи рубаху.
Опасаясь, не случилось ли чего с Джолли и Чарли, Хелен поспешила к дому. Там ее встретил Курт. Он стоял рядом с ней, когда одетый в военную форму мужчина осадил своего взмыленного коня.
– Поступило штормовое предупреждение по всему побережью от Пенсаколы до Паскагулы, – крикнул он. – Из форта Морган телеграфировали, что к югу от острова Дофин налетел ураган, который движется к Мобилу.
– А когда он доберется до нас, неизвестно? – спросил Курт.
– Ураганы тем и опасны, что совершенно непредсказуемы, – ответил мужчина. – Но если он не изменит направления, то обрушится на здешнее побережье в ближайшие двенадцать часов, возможно, на закате. Так что лучше вам задраить люки и перебраться куда-нибудь повыше. Не медлите. С ураганом шутки плохи! – Он повернул коня. – Передайте другим! – крикнул гонец и умчался прочь.
Курт повернулся к Хелен и схватил ее за плечи.
– Идите в дом и соберите самые необходимые вещи, – сказал он, глядя ей в глаза. – Когда будете готовы, возьмите Рейдера и скачите подальше от берега. Поезжайте в Бей-Минетт. Побудьте там с Джолли и Чарли, пока не пройдет ураган. Я останусь и посмотрю, что можно сделать…
– Никуда я не поеду, – перебила его Хелен, решительно тряхнув головой. – Эта ферма – единственное, что у меня осталось в жизни!
– Я понимаю, Хелен… – он старался ничем не выдать своего отчаяния, – но хочу, чтобы вы были в безопасности. Прошу вас, возьмите Рейдера и уезжайте.
– И не подумаю. – Она стряхнула его руки и указала пальцем на северо-запад. – А вы можете отправляться куда угодно. Это не ваша ферма и не ваша забота. Вы не обязаны оставаться здесь из-за меня. Поезжайте.
Курт уставился на нее.
– Неужели вы думаете, что я оставлю вас одну?
– Я здесь одна много лет. – Хелен улыбнулась и произнесла нарочито небрежным тоном: – Пережила не один ураган. Переживу и этот.
Это была чистая правда. Хелен действительно выдержала несколько свирепых атак стихии и была ужасно напугана. Она с детства до смерти боялась ураганов. С тех пор как во время шторма затонул пароход, на котором находились ее родители, Хелен, как ни старалась, не могла избавиться от этого страха. Но она не собиралась признаваться в этом Курту.
Тем более что каждый год в конце лета и начале осени поступало несколько штормовых предупреждений, но все кончалось умеренным ветром и проливным дождем.
– Прошу вас, Хелен, уезжайте, – настаивал Курт. – Я сделаю все, что в моих силах, чтобы ваша ферма не пострадала.
– Вы еще не совсем здоровы. Доктор Ледет сказал, что вам надо беречь себя.
– Поберегу после урагана.
– Вот как? А вы уверены, что доживете до…
– Ладно, оставайтесь, только не будем спорить, – перебил он ее. – Мы теряем драгоценное время. Я схожу в кладовку за пилой и молотком. За коптильней достаточно досок, чтобы заколотить все окна.
Хелен кивнула.
– А я постараюсь запастись продуктами. Надо принести фруктов и овощей из сада и ветчину из коптильни. И убрать мебель с веранды…
Они провели долгий сентябрьский день, готовясь к предстоящему испытанию. Все утро палило солнце, подернутое знойным маревом. И только на юге небо угрожающе хмурилось.
А где-то далеко в море набирал силу разрушительный ураган, жадно впитывая мощь прогревшейся за лето водяной толщи. Тяжелые от испарений облака проливались дождем, а накопленная тепловая энергия превращалась в порывы ветра, невероятные по своей силе и ярости.
Гонимое свирепыми шквалами море завывало, как разъяренный зверь. Ввысь вздымались огромные волны, оставляя за собой глубокие провалы, чтобы затем обрушиться в них всей своей массой.
Наступил полдень, но на восточном побережье Алабамы не пролилось ни капли дождя. Курт и Хелен продолжали готовиться к урагану, не оставляя надежды, что он пройдет стороной. Истекая потом, Курт без устали трудился, заколачивая досками окна.
Хелен сновала между домом и хозяйственными постройками, дел было невпроворот. Ураган мог налететь в любую минуту. Хелен то и дело с тревогой поглядывала на юг.
К трем часам дня солнце скрылось. Шторм был еще далеко, но с потемневшего неба налетали короткие шквалы, сменявшиеся полным штилем. Беспорядочные порывы ветра поднимали волны, с грохотом разбивая их о берег, раскачивали деревья, шумели в зарослях кустарника.
Дождь начался около шести часов вечера. Сверкающие капли падали на трепещущие розовые кусты, раскидистые ветви высоких сосен и голые плечи Курта.
Помедлив с молотком в руке, он поднял разгоряченное лицо к небу и улыбнулся, слизывая с губ прохладные брызги, дававшие мимолетную передышку от вязкой духоты.
Хелен, однако, было не до улыбок. Как только первые капли дождя ударили о землю, она взбежала на боковую веранду и стала вглядываться в горизонт. С каждым часом ее страх нарастал. Она уже жалела, что не последовала совету Курта и не уехала. Сейчас она была бы вне досягаемости для стихии.
К восьми часам вечера, когда обычно садилось солнце, все было сделано. Небо стало темным, как ночью.
Еще раньше Курт выпустил всю живность, включая и своего жеребца. Он не стал настаивать, когда Хелен отказалась воспользоваться последней возможностью и ускакать на Рейдере подальше от опасности, и направил скакуна в более возвышенную местность, зная, что умное животное вернется, когда ураган пройдет.
Все окна в доме были заколочены, в кухне имелся запас еды и свежей воды. Из-за недостатка масла для ламп Хелен приготовила несколько дюжин белых свечей. Курт согласился, что им следует поберечь масло и вначале расходовать свечи.
Больше делать было нечего. Оставалось только ждать.
Перемежающиеся шквалы дождя и ветра прекратились. Было очень тихо. И душно. Усталые, они сидели в темноте на ступеньках переднего крыльца. Влажная одежда липла к разгоряченным телам, нервы были на пределе. Особенно у Хелен.